Амаяк Сирас - Арарат

Асканаз захлопнул дверцу авто с той стороны, где стоял Заргаров, и вышел с другой стороны, навстречу Ашхен, которая спускалась по лестнице в сопровождении шофера.

— Ашхен-джан, я рано утром заеду, помогу тебе… — словно из желания досадить Асканазу, громко обратился к Ашхен Заргаров. — Отвезу тебя с ребенком на станцию, пускай простится с отцом.

— Нет, нет, не надо заезжать, — сердито ответила Ашхен.

Усевшись рядом с Асканазом, Ашхен взглянула на него, но ни один из них ни словом не обмолвился о Заргарове. По дороге машина остановилась перед цветочным магазином, и Ашхен зашла, чтобы взять заказанные накануне цветы. На кладбище они застали Нину с Берберяном, родителей и родственников Вардуи. Могильная плита почти скрылась под ворохом цветов, и в их обрамлении с чуть поблекшей карточки улыбалось лицо Вардуи. Столько жизнерадостности было в этом лице, что чудилось: вот-вот ее смех прозвенит в воздухе! Мать Вардуи, преждевременно поседевшая от горя, не находя слов, любовно и печально глядела на Асканаза. И никому не хотелось говорить…

Нину познакомили с родителями Вардуи. Отойдя в сторону, она пристально взглянула на Асканаза, точно впервые увидела его. Для нее словно открылась новая черта в характере Асканаза, новая страница его жизни. Ей казалось, что чем дальше, тем лучше она понимает Асканаза, тем больше уважает его. Все слышанное от Асканаза и во время личных бесед и там, на площади, во время торжественной присяги, словно получало новый, более глубокий смысл.

Один из родственников вылил в ямку, выдолбленную на могильной плите, красного вина из большого сосуда, затем наполнил стаканы и предложил присутствующим почтить память Вардуи. Пока все молча выполняли старинный обряд, издали донеслись печальные звуки. У могилы похороненного два дня назад бойца, скончавшегося от тяжелой раны, молодой ашуг, приглашенный родными, пел любимую народом песню.

Ашуг умолк, громче заплакали мать и невеста умершего бойца. С их скорбным плачем слился печальный голос певца:

Голос молодого ашуга звучал так печально и задушевно, что слезы показались на глазах у всех, стоявших около могилы Вардуи. Нина вопросительно посмотрела на Ашхен, и та пересказала ей содержание песни.

Мать Вардуи подошла к Асканазу, поцеловала его в лоб и тихо вымолвила:

— Бесценный мой, ты и Вардуи дали друг другу слово!.. Моя бедная дочь любила тебя… Что ж делать, если не пришлось… Родной мой, жизнь твоя сейчас принадлежит родине. Но кончится война — найди себе подругу жизни, а если есть девушка по душе, то женись сейчас. Таков закон жизни — нехорошо быть одному!

Ашхен шепотом перевела Нине слова матери Вардуи. Взоры всех невольно обратились к Асканазу, который мрачно и сосредоточенно смотрел на покрывавший могилу ворох цветов. Выслушав мать Вардуи, он наклонился, поцеловал ей руку и медленными шагами направился к выходу.

Казалось, весь город стал на ноги в это утро, чтобы проводить дивизию на фронт. Со всех районов стекались в Ереван родные и друзья уезжающих. Вместе с жителями Еревана они окружили подразделения дивизии, которые шли по проспекту Микояна к железнодорожной станции. Напрасно командиры рот уговаривали провожающих держаться подальше от рядов: невозможно было помешать неудержимому стремлению женщин в последний раз побыть с дорогими сердцу людьми.

Шогакат-майрик уже от казармы шагала рядом с Ара. Гарсеван, назначенный командиром роты, уговаривал ее поехать на станцию, так как пешком ей трудно будет поспевать за ротой, доказывал ей, что до отхода эшелона у нее будет достаточно времени поговорить с сыном.

— Не могу, родной, не заставляй меня! Вот и Вртанес уже выехал вчера. Ненасытен материнский глаз, хочу хоть по дороге наглядеться на моего Ара, на Асканаза…

«Ну, если мать командира полка не смог убедить, с другими и подавно ничего не выйдет!..» — подумал Гарсеван и, не теряя времени, зашагал впереди роты.

Шогакат запыхалась. Встревоженный Ара пытался взять ее под руку, поддержать ее, но сбивался с ноги. Заметив, что нарушает строй, он выпускал руку матери, одергивал амуницию и снова старался попасть в ногу с шагавшим рядом бойцом.