Дмитрий Якорнов - То АТО. Дневник добровольца

Возвращаюсь к пиле: увидев, что же я пилю, народ дружно офигел. Предложили мне паштет, я попытался намазать его на отпиленный брусочек, но мне дали хлеба, а окаменелость хотели забрать (я не дал — надеялся размочить в кипятке).

Тут народ начал интересоваться, а как у меня вообще с головой? Не болит? Не стукался, со второго этажа не падал? Может, в детстве уронили? Я прохрипел про температуру и горло (говорить уже особо не получалось).

Народ потребовал отправляться в санчасть, но я честно сказал: «Можу не дійти», — надеясь, что уж этой-то ночью отдохну наконец от подвигов пиления, жевания и проглатывания (в горле уже сильный жар и боль). Санитарных машин тут нет, не будут же они скорую из Десны вызывать ради того, чтобы моба перетащить из точки А в точку Б, расстояние 500 м?

Но поспать толком снова не удалось: во-первых, Ж.-младшего в 6 утра уже вызвали на отправку, и он забрал у меня поджопную подушку, ночей моих усладу.

Во-вторых, новоприбывшим разрешили расселяться где вздумается, поскольку нас, «дедов», осталось чуть больше десятка. И все утро эти тараканы лазили справа, слева и даже сверху, терзали тумбочки, рылись под кроватями, задавали дурацкие вопросы: «А чия це курточка?», «Шо то за сало?», «Де тут лежала струна?» Может, правда, последний вопрос — плод моего больного воображения, просто приятно думать, что хоть один таракан оказался меломаном.

Ближе к обеду растормошили уже конкретно, с криками: «Подъем, лебедь умирающий, пиздуй к насяльнику — лечить будет». Думал послать, но поскольку все равно надо вставать пи-пи, поплелся, с мыслью: «Будет хамить — сделаю пи-пи прямо у него на полу».

Но сей шедевральный подвиг не удался, насяльник был сама любезность: сказал зайти в санчасть за направлением и идти лечиться в госпиталь. Я: «Точно в санчасти не оставят? Меня там в прошлый раз закрыли в морозилке с ветряночным, так что я уже кучу денег на антибиотики потратил». Он: «Точно, я уже позвонил». Я: «А как же отправки?» Он: «На тебя спецраспоряжение: будешь сидеть в Десне, пока там наверху кто-нибудь не передумает». Думаю: «Ладно, надо вылечиться, потом узнаем, что это за цирк».

Собираю вещи по кулечкам, прихватываю даже отпиленную окаменелость, прощаюсь с оставшимися «стариками»: в госпиталь меньше чем на неделю не кладут, так что всех их к тому времени отправят по частям. Причем в последнее дни местами назначения были Волноваха и Мариуполь, не хотел бы я с самого начала в мясорубку.

Пятьсот метров до санчасти дошкандыбал со скоростью искалеченной черепахи, на голову надел балаклаву, шапку, капюшон и еще сверху шарфом завязал, потому что был сильный встречный ветер. Там померяли мои 38,5°, посмотрели мои «ого какие гнойники», дали медкарту и направление со словами «нам все равно это лечить нечем».

До инфекционки уже целый километр, но я утешаю себя, что раз я не свалился до сих пор и даже забрался на третий этаж (аж целых 48 ступенек!), то как-нибудь доберусь, ветер помогать будет. Такой же замотанный плетусь, ветер, скотина, нифига не помогает, кулечки только с каждым шагом на кг тяжелее становятся. Соблазн выкинуть отпиленную окаменелость все сильнее, но как вспомню, сколько я мучился, пока пилил!!! И даже ни грамма не попробовал! А вдруг она вкусная?!

Прополз уже почти всю дистанцию, периодически припадая к деревьям, потому что на все эти гребаные тысячи гектаров гребаной Десны нет ни одной лавочки!

Осталось метров двести — звонок. Это из санчасти, спрашивают, какой мне диагноз поставили, им для отчета надо.

Я говорю, не дошел еще.

Они: ты там забухал, что ли? Уже 40 минут идешь, тут за десять дойти можно!

Никогда не думал, что после нескольких дней с температурой можно стать никаковенным дохляком, и вот — век живи, век учись. Не могу себя представить в таком же состоянии и с двумя рюкзаками вещей, как у всех на отправке (тут надавали просто гору казенного шмотья, я уже писал, в один рюкзак не влазит — разве что половину на себя напялить), — тут км прошел, и уже сердце выпрыгивает, а с двумя рюкзаками…

Врач посмотрела/послушала, померяла мои 39,2°, спросила, как я до такого состояния довел горло (похоже, чисто спортивный интерес), я ей рассказал, что горло застудил ночью с 23 на 24, потом попринимал аугментин пару дней (остальные таблетки отдал насяльнику) и оно вроде прошло, потом побегал — опять заболело, потом опять вроде прошло, а с понедельника (еще бегали) уже конкретно и горло, и температура рванули.

Врач, наверное, часто такой бред выслушивает (хотя в глазах я уже видел: «Санитары! Уведите. Безнадежен…»), поэтому обьясни-ла, что ангину лечить антибиотиками нужно не меньше семи дней, а сейчас, в такой форме («гнойный тонзиллит»), меня надо колоть одними и поить другими антибиотиками и еще кучей всякого добра.