Дмитрий Якорнов - То АТО. Дневник добровольца

Только чуть успокоились, бывший сосед Р. говорит: «Щось мені не спиться», — и все по новой. Не спится тебе, потому что тебя раньше Р. своим перегаром усыплял! Хочешь заснуть — иди к нему на пол!

Тут приносят моего соседа В. Он полежал немного — вдруг встает, наклоняется, я его пытаюсь удержать за плечи, но он вдруг падает со страшной силой и своим плечом цепляет мою руку. Я ударился об кровать так, что рука онемела.

Кладем его обратно — через время опять сидит. Но у меня уже нет сил вставать и держать его. И тут следует прыжок вперед головой в тумбочку. Вижу немного крови на бритой голове, спрашиваю: «Нормально?» «Нормально», — отвечает. Кладем опять на кровать, но я уже от греха подальше переезжаю в коридор.

Позже выясняется, что это была ошибка: вдалеке мигает и довольно громко работает ТВ, бокс мешает. Рядом, около двери в туалет, новоприбывшие. Синий дед каждые две минуты орет: «Де я?» Ему в ответ: «Ты в Десне, спи уже», плюс куча матов. В туалет ходят каждые 30 секунд, как по расписанию. Только проваливаюсь в сон после 15 минут относительной тишины, раздается вопль деда: «Роти позакривали!» Даже в три часа ночи было шумно.

Утро субботы. У 1-го и 3-го взвода были занятия, остальным можно спать. К Ж.-старшему приехали, он жаждет отпроситься. На протяжении недели мы с ним несколько раз пробовали получить увольнительную, но насяльник переносила «на завтра». В пятницу вечером были ошарашены, что несколько человек уже уехали по домам. Я был уверен, что уже никуда не вырвусь, тем более что после обеда была запланирована репетиция принятия присяги. Около трех часов Ж. говорит насяльнику, что родные ждут его с 11-ти, может ли он все-таки нас отпустить? Отпускают до вечера воскресенья.

За Ж. приехали на двух машинах, я еду с его отцом и двумя молодыми людьми. По дороге обмениваемся мнениями, в перемирие никто особо не верит, позитива вообще мало, ж., оказывается, активист Майдана, ходил туда и в самые опасные дни февраля.

Уже дома, в Киеве, удивляются, почему я не лысый, и обзывают «рядовым-пушистиком», чтобы я сражал всех своим обаянием. Я напоминаю, что рога ставить мне не надо (смотри мультик «Пингвины Мадагаскара»),

При передвижении по городу чувствуешь себя крутым: все косятся на форму и берцы. Еду на пл. Шевченко, автобус до Десны идет в два часа. Маршрутка едет настолько медленно, что рискую подогнать водителя: «На войну опоздаю». Ответ: «Все там будем — не спеши».

Автобуса ждет несколько человек в форме, в том числе Я. из Житомирской области. Увольнительную получил в четверг, домой ехать 5,5 часов.

Народу в автобусе много, в том числе стоящих. На станции метро Героев Днепра еще добавляется. Приезжаем достаточно быстро: в 15:35 уже в казарме, по дороге никто не останавливает.

Новостей тут нет, только ближе к ужину появляется насяльник-изобретатель, который обещает нас учить практическим вещам по ЗИЛам и «Уралам». На ужине Ж. делит домашний торт — передали ему настолько много, что для нас с Ж.-младшим он как Дед Мороз, все время подбрасывает подарки. Я свой кулек положил на шкаф: «Хлопці, беріть». К вечеру уже мало осталось.

Вчера все улеглись в 21:20, сегодня присяга. Поэтому все трезвые и тихие. Очень похолодало, обещают к среде -20, сегодня -12. Обсуждаем, нужно ли солдатам из Донецка и Луганска одевать балаклавы, ведь были случаи, что журналисты выкладывали фото с присяги, а потом в Лугандоне родственников кидали по подвалам. Насяльник сказал: никто снимать не будет, балаклавы не нужны. Одеваю на себя почти всю одежду, чтобы не замерзнуть. Наслышан, что присяга затягивается до четырех часов и многие заболевают воспалением легких.

Сама церемония. На небольшом плацу выстраивается пять колонн, это пять рот нашего рембата (у меня 4-я). В нашей колонне около 70 человек, передние шесть стоят с автоматами, это люди с фамилиями на А и Б. Я, как один из последних в алфавите, стою в крайней правой колонне, поэтому могу хорошо рассмотреть всех остальных рембатовцев. Другие роты отличаются от нашей по виду — у нас половина в гражданских куртках, есть и в джинсах. Спрашивали у насяльника: нужно ли меняться одеждой, чтобы хотя бы верхняя «зеленка» была у всех одинаковая? Тот отвечает: нет, волонтеры увидят наш разнобой — мигом принесут чего-нибудь. «Зеленка» — это верхняя роба и штаны, одноцветные, в 90 % случаев канадские. На момент нашего прибытия оставались только самые большие размеры, поэтому за ней никого не водили. Под «зеленку» одевают «пиксельку» — более легкую форму, которую можно носить и зимой и летом, нашего производства.