Жан-Рох Куанье - Воспоминания старого капитана Императорской гвардии. 1776-1850

Утром я снова со всем тщанием поухаживал за своей лошадью, а затем пошел на завтрак. «Тебе нужно намолотить зерна в сарае», – сказал мой зять. «Хорошо». Я занимался этим до обеда, а потом он сказал: А теперь поработай лопатой на огороде».

Я отправился туда и встретил там своего отца и мачеху. «А, это ты, Жан». – «Да, месье Куанье». – «Ты был в Осере?» – «Да, мсье». – «Ты быстро обернулся. Был в городе?» – «Нет, мсье, у меня было мало времени». – «А, понятно». Уже перед уходом я услышал, как моя мачеха сказала моему отцу: «Гранже очень доволен, что у него работает такой смышленый парень». – «Он и в самом деле таков», – ответил мой отец. «Сколько тебе лет?» – «Двенадцать, мсье». – «О, я думаю, ты станешь хорошим человеком». – «Надеюсь». – «Продолжай в том же духе, все довольны тобой». – «Спасибо, мсье».

Засим, с сильно бьющимся сердцем я удалился.

Каждый день я выходил в сад, чтобы узнать, не появились ли лошади торговцев – их можно было заметить за полулье. Наконец, на восьмой день, я увидел на большой дороге множество направляющихся к городу лошадей. Каждый человек вел только одну лошадь, они еще не были связаны попарно. Их было сорок пять, а может, и больше. Я сразу же пошел в дом, чтобы взять свой лучший жилет, надеть одну рубашку, а другую спрятать в карман, а затем я быстро направился в конюшню, чтобы оседлать лошадь этих господ.

Я едва успел закончить с этим делом, когда увидел, как проходят мимо эти прекрасные лошади, серые с темными пятнами. Я не мог даже слова сказать этим морванцам, такая меня переполняла радость. Последняя лошадь еще прошла, когда эти господа въехали во двор. «Ну, мой мальчик, как наша лошадь?» – «Она в прекрасном состоянии». – «Пойдем и посмотрим на нее. Ах, она здорова. Отдай ее нашему человеку, пока он еще не прошел. Лошади продолжали идти. Подошедшему к нам конюху они сказали: «Франсуа, возьмите эту лошадь и следуйте дальше».

Появилась моя сестра, и господа поклонились ей. «Мадам, сколько мы вам должны за кормление нашей лошади?» – «Двенадцать франков, господа». – «Вот они, сударыня». – «Не забудьте о мальчике». – «Мы позаботимся об этом».

Когда я вышел с лошадью, моя сестра посмотрела на меня. «Надо же, – сказала она, – ты в своем воскресном платье». – «Да, это так». – «Постой, ты кому это говоришь?» – «Тебе». – «Ну и что ты хочешь сказать?» – «Да, я говорю с тобой. Ты, что, не понимаешь, что твой слуга – твой брат?» – «Что?» – «Так оно и есть. Ты плохая сестра. Ты позволила мне и моим маленьким братьям и сестре уйти из дома. Разве ты не помнишь, что моя мать заплатила триста франков за то, чтобы ты обучилась торговле льняной тканью у мадам Морин? У тебя нет сердца. Моя мать любила тебя так же, как и нас, а ты позволила нам уйти».

Выслушав все это, моя сестра зарыдала. «Ну, мадам, верно ли то, что говорит этот маленький мальчик? Если это так, это очень жестоко». – «Господа, это не я позволила им уйти и заблудиться, это был мой отец. Ах, он несчастный человек, он потерял четырех своих детей».

На плач и причитания моей сестры, прибежали соседи. «Это один из детей Куанье! Он нашелся!» Я и моя сестра плакали. Один из господ, который держал меня за руку, сказал: «Не плачь, малыш, мы никогда тебя не бросим».

Друзья моего детства обняли меня. На шум пришел и мой отец. Все закричали: «Вот он, этот месье Куанье, который потерял четырех своих детей». И я сказал господам: «Это мой отец, господа». – «Это один из ваших детей, мсье, и мы собираемся забрать его с собой». Потом я сказал: «О, бессердечный отец, что вы сделали с моими двумя братьями и моей сестрой? Идите и приведите эту злобную мачеху, которая била нас». – «Это чистая правда! – кричали все, – Он плохой отец, а их мачеха еще хуже!».

Все продолжали толпиться вокруг меня, а эти господа держали меня за руку. «Пойдем, пойдем, – сказал мсье Потье (тот, который был ниже ростом), – с нас достаточно. Поехали, садись на свою лошадь». Затем все вышли за мной, крича: «Прощай, малыш, счастливого тебе пути!» Мои друзья обняли меня, и слезы текли по моим щекам, когда я сказал: «До свидания, мои добрые друзья.

Господа поставили меня между собой, и мы проехали по коридору, образовавшемуся отошедшими в стороны людьми. Мужчины сняли шляпы, а женщины кланялись. Что же касается меня, я плакал, держа в руке свою маленькую шляпу.

«Мы едем в горы, – сказали мои господа. – Давай догоним наших лошадей. Вперед, малыш, будь молодцом!» На выезде из леса мы догнали лошадей, приехали в Курсон и отправились в большой отель мсье Равено, где я посетил конюшни и приготовил все необходимое для сорока девяти лошадей. Господа заказали ужин для сорока пяти человек, и себе тоже.