Андрей Малышев - Ангелы улиц (сборник)

Правду говорят, что у любви есть крылья, потому как не иначе как на крыльях любви быстро добрался к своей Насте её Василий.

– Василий? – открывая дверь на его стук, удивилась Настя, – ты здесь какими судьбами, ведь война же, я уже и не чаяла тебя встретить живым! Что стоишь, проходи, рассказывай.

С радостной улыбкой Ранцев зашёл в дом своей милой.

Время, проведённое с любимой, пролетело незаметно…

Уже прощаясь и целуя её, Василий сказал: – Под утро мы уйдём в расположение наших частей, не печалься, родная, и не ищи нас, жди нас с победой!

Сказал это из боязни, что Настя будет искать его.

Уходя к танку, Ранцев ещё раз с любовью посмотрел на свою Настёну и, придерживая вещевой мешок, наполненный продуктами, которые собрала для них девушка, вышел из дома.

Придя по утренней зорьке к танку, лейтенант не обнаружил, к счастью, никаких перемен: КВ мирно стоял на опушке леса, у самой дороги.

– Экипаж, подъём! – постучал он по люку, – кухня прибыла!

Люк открылся, и из танка вылез командир.

– Ну как, Ромео, – с хитрецой посмотрел на Василия старший лейтенант, – дела на любовном фронте? Надеюсь, лучше, чем у нас? Танк мы так и не починили, трансмиссия полетела… Теперь разве что до дороги доехать, и всё!

– Продукты я принёс, командир, – приподнял тяжёлый вещмешок Ранцев, – с голоду теперь точно не помрём…

– Это точно, – улыбнулся Трященко, – от голода нам смерть точно не грозит!

Проснувшийся экипаж разбирал нехитрую крестьянскую снедь, собранную Настей.

Позавтракав и отложив остатки продуктов на запас, командир выставил в наблюдение бойцов, а сам с механиками вновь попытался отремонтировать так некстати сломавшуюся трансмиссию.

Быстро светало.

В лесу, словно бы и не было войны, беззаботно щебетали птицы, встречая вместе с всходящим солнцем третье утро войны.

– Командир! – к танку подбежали выставленные наружные наблюдатели, – со стороны Расейняя идёт колонна машин!

– Экипаж, – крикнул старший лейтенант, – к бою! Приготовится к атаке!

Бойцы занимали в танке свои штатные места, готовя машину к последнему броску.

Действительно, со стороны города по дороге шла большая колонна из двенадцати тяжело гружёных немецких машин, которую сопровождали два броневика боевого охранения.

– Ну что, товарищи! – раздался в танке по внутрипереговорной связи голос командира, – за нашу советскую Родину, за Россию, вперёд!

Танк, грозно лязгнув гусеницами, как сокол, повергающий свою жертву, выехал с опушки и устремился в сторону вражеской колонны!

Ужасу немцев не было конца, когда на дорогу выехал грозный советский танк и, стреляя одновременно из пушки и пулемётов, принялся огнём и гусеницами уничтожать немецкую колонну.

Прошло совсем немного времени, как вся вражеская колонна, полностью разбитая, пылала огнём и чадила удушливым дымом.

Русский танк, закончив своё победоносное дело, пару раз чихнув двигателем, остановился как вкопанный на дороге, на этот раз навсегда.

– Всё, командир, – невесело доложил трансмиссионщик Смирнов, – отъездили своё, отслужила своё «кэвэшка».

– Ничего, бойцы, – приободрил экипаж командир, – наша битва ещё впереди, теперь чаще башней надо крутить, чтобы не подобрался немец.

Подчиняясь электромотору поворота, башня КВ стала медленно поворачиваться, ища противника.

– Никого, командир, – доложил наводчик орудия и не удержался, – а всё-таки мы их сделали красиво!

– Так впредь и держать! – одобрил боевых друзей командир. – Держитесь, ребята, верю я, что помощь не за горами. Просто первый немецкий удар был таким внезапным! Должны наши оклематься и погнать врага везде – верите мне?

– Да, командир, – дружно отозвался экипаж, – иначе и быть не может!

В это же самое время в штабе боевой группы вермахта «Зекендорф» шестой танковой дивизии полковник Эрхард Раус получал разнос от генерал-полковника Эриха Гёпнера.

– Господин полковник! – раздражённо смотрел на Рауса генерал, – в чём дело? Мне поступил доклад, что наше наступление сдерживает один единственный советский танк! Им только что была уничтожена наша колонна из двенадцати грузовиков со снабжением и два броневика охраны!

– Не могу знать, господин генерал, – нахмурился полковник Раус, – сообщения поступили только что! Экипажем танка, кроме уничтожения нашей колонны, были повреждены телефонные провода, связи со штабом дивизии нет! Кроме этого, танк ведёт прицельный огонь по нам и по городу.