Владимир Колычев - Утомленное солнце

Одна надежда на то, что машина действительно готова к вылету. Он знал, как снимать «мессер» с тормоза, как выводить его на взлетную полосу. Спасибо, что на курсах ему дали полетать на этом самолете. Только это не «Эмиль», с которым он был знаком. Скорее всего, это хваленый «Фридрих». Ну что ж, это только к лучшему…

На крыло кто-то вскочил. Скорее всего, часовой. «Люгер» уже наготове. Патрон в патроннике, предохранитель убран.

Немец сунул свою бюргерскую рожу в кабину. Он не ошибся в своей догадке – перед ним был враг. Но часовой не успел направить на него свой автомат. Артем в упор выстрелил ему в его оскаленный рот. Его снова забрызгало кровью.

Машина послушно тронулась с места. Убитый немец сполз с крыла, распластался на траве. В стане техников начался переполох. Из бортовой машины выскочили летчики, из-под нее – еще два автоматчика. Но «мессер» уже развивал скорость. И автоматные очереди ему вслед не могли остановить его. Кабина бронированная, сзади ее можно взять только из пушки.

Но немцы не растерялись. Артем вывел самолет на взлетную полосу и увидел, что ему наперерез несется «Опель». Пришлось добавить газу. Машина легкая, послушная. Грузовик отстал. «Мессер» взмыл в небо. Теперь Артема можно остановить только в воздухе. Для этого одинаково хорош как немецкий истребитель, так и советский. Но фашисты не успеют начать на него охоту. А русские запросто могут атаковать его, ведь он для них как бы враг…

О материальной части «мессера» он имел лишь поверхностное представление. И мог только предполагать, какие повреждения машина получила в бою. Зато догадывался, что техники поработали на славу. Машина шла легко, послушно реагировала на движение ручки. Только вот в бой на ней лучше не ввязываться. С истребителя были сняты пулеметы, оставалась только пушка, но и та была без боеприпасов. Зато была радиостанция, но Артем не мог включить ее. Да это ему и ни к чему. Кому интересно слушать немецкую ругань?.. А вот за полные баки фашистам большое спасибо.

Артем очень надеялся, что за последние сутки линия фронта не намного отодвинулась к северо-востоку и его полк не снялся с последнего аэродрома.

Он пролетал над линией фронта, когда его атаковали два «ишака». Они юрко вынырнули из-за облаков и с пикирования бросились на него. Но Артем не зевал. На большой скорости ловко поднырнул под линию атаки. К тому моменту, когда «ишаки» могли открыть стрельбу, они находились в таком крутом пикировании, что просто не в состоянии были поразить цель.

«Ишаки» развернулись вслед за ним, но необходимую для преследования скорость развить не смогли – не хватало мощи. Смешно. Для немцев. Но не для русских… «Ишаки» уже давно считались вчерашним днем авиации. Но после того, как Артем познакомился с захваченным «мессером», он мог всерьез считать вчерашним днем и советские «Яки». Слишком уж хороши у немцев машины. С такими воевать – большое мастерство нужно.

«Ишаки» не могли догнать его. Но зато определили направление, в котором он шел, передали информацию на землю. И к тому моменту, когда Артем подлетел к своему аэродрому, в воздух уже поднялась дежурная пара. Вот тебе, бабушка, и Юрьев день… Он помахал крыльями – два раза с коротким интервалом, выдержал паузу, снова махнул. Это был условный знак «я – свой» на вчерашний день. Но на сегодня-то уже установлен другой пароль, а он его не знает. А если б и знал, никто не поверил бы летчику, пилотирующему фашистский самолет…

И все же Артем пошел на снижение. Он еще не погасил скорость, но уже выпустил шасси. Демонстрация того, что он будет садиться. А «Яки» уже над ним. Оба на хвосте. Машут крыльями. Дескать, выхода у тебя нет, фашист проклятый, так что садись и не дергайся… Артем облегченно перевел дух. Больше всего он боялся, что его атакуют…

Он мягко посадил самолет, остановился на самом краю взлетной полосы. И только сейчас почувствовал навалившуюся усталость. Боевой запал иссяк, и в ушибленную ногу тут же вернулась боль. И рука ныла – мочи нет. Голова кружилась, к горлу подкатывала тошнота. У него даже не было сил, чтобы самостоятельно покинуть кабину. А к самолету на всех парах неслась полуторка с автоматчиками на борту. С Артемом не церемонились. Сильные руки выдернули его из кабины, сбросили на траву под крылом самолета. Над ним нависло злорадная физиономия капитана госбезопасности Андреева.

– Гудимов?! – ошеломлено протянул особист.

От удивления его нижняя челюсть отвалилась.