Владимир Колычев - Утомленное солнце

– Я Люда, подруга Риммы, – подсказала она. – А я вас знаю, вы Артем.

– Артем, – подтвердил он. – А где Римма?

Вряд ли он хотел бы видеть ее именно сейчас. Но он чувствовал, что она нужна ему вообще. Какое-то подспудное чувство…

– Риммы нет. Она поступила в летную школу…

Да, она говорила, что хочет быть военной летчицей. В Энгельс учиться собиралась…

– Все-таки поступила…

Сердце сжалось. Слишком хорошо знал он, что такое война, чтобы оставаться спокойным.

– А меня не взяли, – вздохнула Люда. – Не хватило подготовки. А Римма всегда лучшей была… Она с вас пример брала…

– Может быть, – пожал плечами Артем.

– Вы очень спешите? – кокетливо спросила девушка.

– Очень.

Только романа с этой ссыкушкой ему не хватало. А с Риммой… А Римма ему как сестра. Была… И, пожалуй, так оно и осталось. Даже ее признание насчет пари не могло развеять теплоту его чувства к ней. Надо же, поступила в летную школу… Надо ехать на фронт и скорее заканчивать войну, пока она не успела подняться в темное грозовое небо…

Двенадцатого мая сорок второго года войска Юго-Западного фронта перешли в масштабное наступление. Маршал Тимошенко бросил в бой более полумиллиона солдат, тысячу двести танков и тысячу самолетов с целью окружить и захватить Харьков. К вечеру советские танки при поддержке авиации прорвали немецкую оборону и местами подошли к городу. Вермахт нес огромные потери. Люфтваффе получила приказ любой ценой остановить продвижение танков. В воздухе завязались ожесточенные сражения.

В этих боях эскадрилья Артема уничтожила семь самолетов противника, два из которых пришлось на его личный счет. Он потерял три машины. И сам едва не расстался с жизнью в бою с воздушным асом на «Ме-109F». Но Бог его хранил. И личное мастерство сыграло не последнюю роль. Противник был повержен.

На рассвете семнадцатого мая первая танковая армия Клейста нанесла удар с юга. К полудню танковые дивизии продвинулись на десять-пятнадцать километров. Девятнадцатого мая Тимошенко получил разрешение Ставки перейти к обороне, но было уже поздно. 6-я армия Паулюса перешла в наступление и окружила группировку советских войск. Четверть миллиона солдат и офицеров оказались в окружении, из которого смог выйти лишь один из десяти… Снова катастрофа в масштабах целого фронта. Да что там фронта – всей страны… Но Артем даже не думал, что она станет первой среди бед, которые постигли Красную армию летом 1942 года. Он всерьез считал, что наступление возобновится и немца погонят обратно на запад.

Но погнали русских, на восток. Двадцать восьмого июня две гитлеровские армии начали наступление на Воронежском направлении. Танковые дивизии вышли на оперативный простор. В воздухе безраздельно господствовала операция люфтваффе.

Седьмого июля немцы захватили Воронеж, двадцать четвертого – Ростов-на-Дону. Танковые и моторизованные дивизии вермахта продвигались к Волге. Им противостояли части недавно образованного Сталинградского фронта.

После ожесточенных боев к 23 июля гитлеровцы сломили сопротивление 62-й и 64-й армий – вышли к главной полосе обороны, занимаемой советскими войсками в большой излучине Дона. В Сталинград прибывали новые соединения и части. В распоряжение командующего восьмой воздушной армией прибыл полк под командованием подполковника Дудина.

На Сталинградском направлении немцы сосредоточили огромные силы. Германское командование рассчитывало одним ударом смять оборону советских войск и захватить город, но натолкнулось на упорное сопротивление. По всему фронту развернулись ожесточенные бои. Авиация восьмой воздушной армии как могла поддерживала наземные войска – наносила бомбовые удары, прикрывала с воздуха, вела разведку. Драться приходилось с превосходящим по численности противником. Но мужество советских летчиков мешало немцам чувствовать себя полными хозяевами неба. Только за один день двадцать шестого июня летчики восьмой воздушной армии уничтожили сорок восемь самолетов противника. Напряжение было колоссальным. Артему приходилось подниматься в воздух по пять-шесть, а то и по семь раз в день. В такую карусель он не попадал со времен Смоленского сражения. Даже под Москвой было легче.

Знания, полученные в боях сорок первого и систематизированные на курсах совершенствования, не просто помогали ему здесь, а спасали его эскадрилью от поражения. У него было время сплотить свое подразделение, поднять слетанность пар на достаточно высокий уровень. Летчики знали, как действовать против немецких истребителей, владели тактикой современного боя. И механикам Артем не давал покоя. Сгонял с них по семь потов, но заставлял содержать технику в идеальном состоянии. Тактико-технические характеристики его самолетов соответствовали заявленным параметрам. Все это позволяло драться на равных, даже если это были хваленые «Фридрихи». А они, надо сказать, здесь, под Сталинградом, составляли значительную часть самолетного парка.