Валерий Барабашов - А смерть подождет

— Ладно, Олежек, успокойся. Чего ты завёлся? Давай поговорим о тебе. Правая рука — как?

— Чувствуешь — тёплая? Пальцы, вот, шевелятся.

— Чувствую. Работаешь кистью?

— Да, всё время что-нибудь этой рукой делаю. Мучаю ее… Слушай, Марин, давай о другом, а? Болезни эти, а!… Надоело. Не хочу инвалидом быть, не желаю!… Выпьем по граммульке за встречу, ну? Я тебя буду расспрашивать… Мама там, на кухне, приготовила, она знала, что ты придешь.

— Хорошо, я сама принесу, ты сиди.

Марина легко поднялась, принесла из кухни тарелки, еду, а Олег тоже мало-помалу помогал ей в хлопотах, восхищёнными глазами следил за её ловкими движениями, за тем как Марина ходила, переставляла посуду, управлялась с приборами.

— Давай Гарсона помянем, — сказала она грустно, приподняв рюмку. — Замечательный был мальчик!

Олег с этим и не думал спорить, Гарсон действительно был первоклассной служебной собакой, за него надо выпить и вспомнить его добрым словом… И всё же её предложение знакомо царапнуло душу Олега — лучше бы им с Мариной выпить за самих себя.

— Как это случилось, расскажи, — попросил он.

В глазах Марины стояли слезы.

— Да как!… Нас с Гарсоном… С Гарсончиком моим дорогим, в комендатуру вызвали там, в Грозном. Спецоперация проводилась на двух улицах, Щорса и Чернореченской. Народу нашего там много было: омоновцы из Рыбинска, фээсбэ, вэвэшники… Мне говорят: давай, Проскурина, с собакой своей обследуй… и подвал показали, там, по наводке, тротил мог быть. Ну, дом нежилой, ничего такого подозрительного не наблюдалось. Я поводок с Гарсончика сняла, даю ему команду, он кинулся вперёд, а я — за ним. И тут сбоку, из подсобного какого-то помещения, — автоматная очередь. Гарсончика сразу наповал, он только взвизгнуть успел. Мы назад, бой начался. Боевик один был, но с большим запасом патронов, и укрытие у него хорошее, сразу не возьмешь. Минут сорок мы с ним воевали. Гранатой взяли, не копнулся. Некий Абасов, на улице Кабардинская проживал… Я все его данные хорошо запомнила, он моего Гарсона убил… Шакал!

Марина помолчала.

— Гарсон не только мне жизнь спас. Пошли бы мы в подвал этот сразу… А у чечена нервы не выдержали, когда собаку увидел.

— Конечно, — согласился Олег, ярко, до деталей, представив и этот злосчастный дом в Грозном на улице Щорса, и заросшего черной бородой боевика, прячущегося в надежном укрытии, и даже последние мгновения жизни Гарсона — красавца-овчарки, вышколенного сыщика и боевого друга. Они снова приподняли рюмки.

— За друзей, Марина! За тебя, моя дорогая!

— За, друзей! — Она кивнула, прикрыла глаза. — За тебя, Олег. Выздоравливай.

— Спасибо.

Он пошёл провожать Марину до лифта, она сама настояла на этом: «Дальше не надо, Олег. Ты ещё слаб, упадёшь, не дай Бог!»

Пока ждали кабинку, он сказал:

— Марина, я собираюсь покупать обручальные кольца. Для нас с тобой.

Она глянула на него, опустила голову. Молчала. Кабинка приехала. Створки двери лифта раскрылись, ждали.

Ждал ответа и Олег. Секунды казались вечностью. Он снова ощутил дрожь в теле — нервничал.

Марина шагнула в лифт. Уронила глухо, в пол:

— Не надо, Олег. Ты хороший парень, но… Я даже не знаю, как тебе объяснить.

Лифт закрылся, она уехала.

Олег вернулся в квартиру, налил полный стакан водки, выпил залпом.

Долго сидел, оглушённый отказом и алкоголем, смотрел в одну точку перед собой.

Почему он не оказался на месте Гарсона?

Марина хоть бы поплакала по нему.

А жизнь — и правда полосатая!

9 мая, в День Победы, приехали к Александровым Тропинин с Савушкиным и кадровиком-полковником УВД.

Генерал был торжественным, при полном параде, с наградами на кителе. Лицо его — сам праздник.

— Дорогой Олег, уважаемые Нина Алексеевна и Михаил Яковлевич! — заметно волнуясь, говорил Тропинин, стоя у накрытого стола (позвонили же, предупредили Александровых!). — Сегодня праздничный день не только в вашей семье, но и у нас, руководителей милиции Придонской области, уж поверьте на слово! Потому что Олег — наш боевой товарищ, офицер, которым коллеги будут гордиться всегда. И эта награда, этот орден — награда высочайшая! Это президентская честь, руководителя государства!… Позвольте мне зачитать Указ Бориса Николаевича.

Генерал открыл отливающую красным папку, стал читать:

«… За самоотверженный поступок и отвагу, проявленную при исполнении служебного долга в условиях, сопряженных с риском для жизни, при выполнении возложенных задач по обеспечению государственной безопасности и территориальной целостности Российской Федерации… наградить младшего лейтенанта милиции Александрова Олега Михайловича орденом Мужества.