Алексей Нагорный - Повесть об уголовном розыске

– Искал, - кивнул Коля. - Что скажете?

– Да вот, ельна собирается, балешник хотим учинить, - растягивая слова, сказал второй. - Приходи, погорчим…

– Не на что, - развел руками Коля. - Я, вишь, в полусмерть укутался…

– У марухи займи, - сказал Скуластый. - Она у тебя тоже, небось, по музыке ходит?

– По рыжью работаем, - улыбнулась Маша. - А вы - по портянкам?

– Ишь… - обиделся второй. - Она нас ни во что не ставит, стервь.

– А ты ведешь себя, как рогатик, - сказала Маша. - Чего мне с тобой куликать? Пошли, Коля.

– Свидимся еще, - многообещающе сказал Скуластый. - Так придете?

– Как дело позволит, - отозвался Коля.

Бандиты ушли.

– Шмакодявки паршивые, - выругался Коля. - А Серафим не Спиноза, ей-богу. Послал проверить, знаем ли мы жаргон. Уж мог сообразить: если подосланы, то и обучены…

– Он так и думает, - спокойно сказала Маша. - Ты его недооцениваешь. Пока идет самая примитивная, поверхностная проверка. Главное - впереди.

Серафим встретил их на пороге горницы - сладкий, улыбающийся, в новой рясе, с золоченым наперсным крестом.

– Милости просим, - он галантно подвинул Маше стул, протянул чашку: - Будьте хозяйкой.

На столе пыхтел начищенный самовар. Когда Маша стала разливать чай, Коля сказал:

– В Ленинграде жизнь сейчас нелегкая, это верно, но покойников там не едят…

– Хрикаделек и котлетов из них не делают, - кивнула Маша.

– Не понял, - насторожился Серафим, разгрызая огромный кусок сахара.

– Когда мы с поезда сошли, к Маше косоротая старуха подвернула, - начал Коля, внимательно наблюдая за священником. - Так вот она и сказала про эти самые хрикадельки.

– А я, собственно, при чем? - повысил голос Серафим.

– Рассуждаем согласно науке логики, - сказал Коля. - Слово "фрикадельки" явно не деревенское. От кого могла слышать старуха это слово применительно к обстановке в Ленинграде?

– От любого проезжего, раз она по вокзалам шляется, - не слишком уверенно заявил Серафим.

– Верно, - согласилась Маша. - Только мне сдается, она про этих покойников на проповеди в церкви слышала, или я ошиблась?

По сузившимся глазам священника Маша поняла, что угадала.

– Глупо, батюшка. Эдак, и в ГПУ загреметь можно…

– Уж не ты ли меня туда отправить хочешь? - На лбу Серафима выступили мелкие бисеринки пота. - Не пойму я тебя, отрок. А когда я не понимаю человека, я его боюсь. А когда боюсь, я его…

– Спрячь пистолет, дуралей, - грубо сказал Коля, хотя Серафим никакого пистолета и не доставал. - Он же у тебя под рясой! И если хочешь тягаться - смотри! - Коля в долго секунды выдернул из-за пояса свой кольт и приставил ко лбу священника.

– Не гоже хозяина дома эдак честить, - криво улыбнулся Серафим. - Убери.

– То-то, - Коля спрятал кольт. - А то ходим вокруг да около. Не узнаю вас, батюшка.

– Ну, а если Арсений тебе все завещал, ты уж, верно, знаешь, как его кликали? В том, другом мире? - напрягся священник.

– Чинушей его кликали.

– Ладно, - кивнул Серафим. - Это ты и от милиции узнать мог, не велика задача. Не обижайтесь, гости дорогие, но я вам назначу испытание. Выдержите - будет разговор. Не выдержите… - Серафим развел руками.

– Тогда ваши, ну те, с черными ленточками, дырок нам понаделают, - сказала Маша. - Не опровергайте, батюшка, не трудитесь. Мы ведь битые, понимаем, что к чему. О чем речь?

– Да пустяки, - улыбнулся священник. - Кресты носите?

– Какой же блатяк без креста? - удивился и обиделся Коля. - Маша, покажи…

– Не надо, не надо, - запротестовал священник. - Не в крестах дело. Вы ведь, небось, не венчаны в церкви, не до того вам было?

– Верно, не до того… - Коля переглянулся с Машей.

– Вы нас повенчаете? - радостно крикнула Маша. - Вот славно! Я так мечтала.

– Повенчаю. Вот вам и проверка будет.

– Не понимаю, - сказал Коля.

– Все поймешь, - прищурился Серафим. - Потерпи.

Под вечер Коля обнаружил слежку. Случилось это так: он вышел на крыльцо поповского дома покурить и увидел на другой стороне площади мужика, который стоял и щелкал семечки. Мужик не скрывал своих намерений - он уставился на Колю и даже подмигнул ему.

"Ах ты, мать честная. - Коля даже почесал в затылке. - Чертов поп…"

Он сошел с крыльца, двинулся к околице. Мужик не отставал. Коля повернул назад. Мужик - следом. Коля вошел в дом. Серафим читал какой-то журнал.

– Так мы не уславливались, - с сердцем сказал Коля.

– Как? - из-под очков посмотрел Серафим.

– Кто этот "фраер", который топает за мной по пятам?

– Ах, этот, - махнул рукой Серафим. - Охрана твоя, Коленька. Твоя и жены твоей. Епифаном звать. Надежный мужик.