Алексей Нагорный - Повесть об уголовном розыске

– Начнем следующий. Я в победе не сомневаюсь.

…Но следующий раунд начал не Виктор. Этот раунд начал - и довольно успешно - сам Штихель, Зазвонил телефон. Коля снял трубку, слушал, изредка бросая на Виктора странные взгляды, потом положил трубку на рычаг:

– Старший бригады звонил. Дача Ярцева горит. Старший вызвал пожарников.

…Над дачей поднимался дым, крышу лизали языки пламени. Оперативники оставили свою машину на соседней улице и подошли к забору.

– Сейчас, - к ним приблизился пожарник. - Через две минуты будет порядок.

И в самом деле, под дружным напором тугих водяных струй пламя осело, померкло, а потом и совсем исчезло, оставив после себя почерневшую крышу. Оперативники вошли на веранду, потом в столовую.

– Вот она! - Виктор подошел к стене, на которой висела под закопченным треснувшим стеклом гравюра Кранаха "Святой Георгий стоящий".

– А вот и он, - сказал Коля.

В углу, у камина, лежал обгоревший, изуродованный труп человека. Виктор вытащил из кармана его пиджака паспорт, раскрыл и протянул Коле.

– Ярцев, - Коля спрятал паспорт. - Все тщательно обыскать, труп - в морг. Попросите экспертов, чтобы по возможности реставрировали лицо…

Судебно-медицинская экспертиза дала совершенно неожиданный результат. После того как реставраторам удалось восстановить первоначальные черты лица погибшего, выяснилось, что этот человек не имеет с Ярцевым ничего общего… Ярцеву было 60 лет, погибшему - не более 30. Ярцев был ростом около 1 метра 70 сантиметров, это хорошо помнили и Миронов, и Смирнов, и все соседи, а погибший имел 1 метр 85 сантиметров. Наконец, черты лица на фотографии в паспорте, в личном альбоме Ярцева и черты лица погибшего не сходились совершенно. В погибшем никто Ярцева не опознал. Зато когда труп был предъявлен оперативным работникам, в свое время проводившим осмотр поездов, тем самым, которые встретили переодетых бандитов, - все трое легко опознали в погибшем одного из преступников, а именно "старшего лейтенанта". Труп был дактилоскопирован, и первый спецотдел МВД тут же выдал справку: отпечатки пальцев принадлежат Елисееву Вениамину Андреевичу, осужденному за кражу и освобожденному по амнистии в связи с победой над фашистской Германией. Родственники Елисеева тоже его опознали и сообщили, что Елисеев дома бывал крайне редко, с остальными членами банды, в том числе и с Ярцевым, не встречался.

Итоги были малоутешительные. На свободе оставались Штихель и "Санько". В том, что Штихель и Ярцев - одно и то же лицо, никто из опергруппы уже не сомневался. Можно было предположить, что и ценности, изъятые у Жаркова, к сожалению, только незначительная часть тех сокровищ, которые успели скопить бандиты.

– Размножим фотографии Ярцева, кто-нибудь из участковых его непременно узнает! - предложил Смирнов. - Он наверняка живет в Москве, только под другой фамилией, я убежден!

– Сколько времени пройдет, - присвистнул Олег. - Вот если бы мы могли показать его фото населению, скажем, в газете опубликовать!

– Ну да, - Миронов усмехнулся. - Ты еще скажи - по радио объявить. Такой позор на всеобщее обозрение.

– А Рудаков прав, - сказал Коля. - Никакого позора в этом нет. Придет время, и те, кто будет работать после нас, так и станут делать. Эх, ребята, ребята. Подрастете, поймете: не замазывать надо такое зло, как преступность, а бороться с ним всеми мерами и средствами, лишь бы закон не преступать, ясно вам? А если какой-нибудь болван стремится скрыть, что и при социализме иногда крадут и убивают, - так с болвана какой спрос? Он на то и болван. А теперь давайте о деле. Честно сказать, Миронов, надеялся я на твою гравюру.

– И я надеялся, товарищ комиссар, - вздохнул Миронов. - Ищу, с кем потолковать. Обещали с одним коллекционером познакомить. Да они все, как огня, милиции боятся.

– Почему?

– Да кто их знает, - махнул рукой Миронов. - Коллекция - она ведь как собирается? Купил, продал, обменял… Другой раз и в спекуляции обвинить могут…

– Ты вот что сделай, - Коли хитро прищурился. - Ты к этому деду приди с гравюрой Кранаха и предложи поменяться, Язык у тебя по части искусства подвешен. Может, старик что-нибудь и скажет?

…"Дед" оказался совсем еще молодым - лет сорока, крепким, спортивного вида человеком с пристальным взглядом.

– Вы Николай Семенович? - улыбнулся Миронов.

– Я Николай Семенович. Кто вас прислал?

– Матвей Исаевич, из Ленинской библиотеки, эксперт, Он сказал, что вы собираете Кранаха…

– У вас есть Кранах? - Глаза Николая Семеновича расширились. - Покажите.