Алексей Нагорный - Повесть об уголовном розыске

Коля перехватил ошеломленный взгляд девушки и улыбнулся:

– Ничего, Нина. Вы еще найдете свою правду, я в это верю. Вам, Борецкий, скажу так: старика больше не бить!

– В самом деле? - развеселился заместитель директора. - Это даже забавно! А если я все же рискну ему наподдать?

– Дом окружен, - спокойно сказал Коля. - Сдайте драгоценности и оружие, и я гарантирую вам жизнь - до суда, во всяком случае.

– А после суда? - насмешливо спросил Борецкий.

– Это будет зависеть от количества и тяжести совершенных вами преступлений.

– Выходит, могут шлепнуть? - вмешался Хвылин.

– Если заслужили, - бесспорно, - все так же спокойно сказал Коля.

– Ясно, - кивнул Борецкий. - Нина, ты чего застыла, как соляной столб? Давай, ласточка, на кухню, давай, давай. Обыщи-ка его, Хвыля.

Коля встал, поднял руки. Хвылин профессионально и быстро ощупал его, но браунинга в рукаве не нашел. Взял нож, вскрыл пачку с деньгами. Посыпалась белая бумага, и Борецкий огорченно зацокал языком:

– Ай-я-я-яй. Нас за это сажаете, а сами? Что за мошенничество, товарищ Кондратьев? Не к лицу, не к лицу. Садитесь, пожалуйста, и выслушайте меня внимательно: дом окружили, я понял. Вы предлагаете сдаться и сдать вещи - тоже понял. Это неприемлемо. Почему? Объясняю: чтобы сделать это дело, я потратил три года жизни, рисковал. Что же прикажете? Теперь, когда все на мази, - спасовать? Нет! Трижды нет! Выслушайте мои условия: я и Хвылин понимаем, что за убийство сторожа и этой "суки" Агеева нам так и так стенка. Неужели вы думаете, что еще один, два, три трупа нас остановят? Да и не было бы этих трупов - за восемьсот тысяч народного добра суд все равно даст "ВМН". Поэтому мы - уходим. Вы - сидите тихо. Оружия у вас нет, чуть что - мы вас пристрелим. Ясно?

– Не уйдете. Отсюда муха не пролетит.

– Пролетит, - улыбнулся Борецкий. - Смотрите-ка. - Он подошел к шкафу, начал его отодвигать. - Пособи-ка, Хвыля.

Хвылин, не спуская с Коли дула нагана, подтолкнул шкаф плечом. За шкафом, в стене, была дверь.

– Ход в подвал, - снова улыбнулся Борецкий. - Подвал ведет в другой подвал. Квартирка-то раньше охранному отделению принадлежала, все предусмотрено. Короче: отсюда можно выйти на Малую Дмитровку, скажем так. Там нет ваших людей?

– Там - нет. Только вы все равно не уйдете, не надейтесь. Давайте-ка лучше спокойно поговорим.

В глазах Борецкого мелькнула тревога:

– На пушку берешь, Кондратьев! У тебя условлено: если до пятнадцати ноль-ноль вестей не поступит - твои врываются сюда. Время хочешь протянуть?

– Хочу убедить вас в бесполезности вашей авантюры. Хвылин, вы, похоже, профессиональный полицейский, я хватку вижу.

Коля бросил взгляд на Нину и с удовлетворением отметил, что такое предположение для девушки было полной и очень неприятной неожиданностью.

– Отпираться не нужно, - забил Коля последний "гвоздь". - У вас на руке наколка, она перед революцией у многих полицейских была в ходу.

– Отец, - Нина в отчаянии посмотрела на Хвылина.

– Нина, вы, честное слово, дура! - в сердцах крикнул Борецкий. - Какая вам разница?

– Никакой, - вяло сказала она, но Коля снова почувствовал, что девушка не просто огорчена, она раздавлена, убита. "Это нужно немедленно использовать, - подумал Коля. - Немедленно. Но как?"

– Послушайте, Борецкий, - сказал он. - Кто убил сторожа в Агеева?

– Вы подозревали Смирнова? - сноза развеселился Борецкий. - Беднягу Смирнова - бабника и сутенера! А он ни при чем! Вашего Агеева и сторожа…

– Не надо, - сказал Хвылин. - Молчи!

– С того света не расскажет, - усмехнулся Борецкий. - Пусть перед кончиной осознает свое ничтожество, мильтон проклятый. Я убил! Я, паршивая ты свинья! Вас всех надо вешать на фонарях вниз головой! Ну так что? Ты согласен на мое предложение? Даю тебе две секунды, у нас нет больше времени!

– Что же это будет? - Магницкий грохнулся на колени. - Это вы, Николай Федорович, вы меня втянули! Обольстили! Простите, братцы! - завыл он. - Бес меня попутал, бес! Грех я на душу взял.

– Кончать их, - с ненавистью сказал Хвылин.

– Эх, Иван Карлович, - грустно сказал Коля. - Библию помните? "Прежде, чем пропоет петух, трижды отречешься от меня".

– Простите меня, - заплакал Магницкий. - Слабый я стал. И пожить еще хочется…

Коля перехватил отчаянный взгляд Нины и подмигнул ем:

– Страшно? Ничего, девушка. Если помогаешь во всем, - учись и этому.

Нина закрыла лицо руками и выскочила из комнаты. Громыхнула входная дверь.

– Она… ничего? - тревожно спросил Борецкий. - Она ведь совсем из квартиры ушла. Как бы чего не натворила.