Елена Семёнова - На переднем крае. Битва за Новороссию в мемуарах её защитников

Вот, как-то так. Только не надо сейчас мне говорить, что «я не такой, я совсем другой». И если труба позовёт в поход, то я, конечно же, всенепримено и т. д.

Я к чему это всё? А к тому, что в Ломоватке у нас почти ничего этого не было. Вернее было, но не всё. Не было, например, того, без чего человеку ну никак не прожить — интернета!!!

Шутка. Интернет был. Правда, не у нас, а в другом здании, до которого надо было ещё добежать. А не было у нас воды… Кран есть, а вот воды там нет. Представляешь? Есть школьный туалет, но он не работает. Канализация забита. Что же делать? Как же быть? Ответ простой — искать другие способы утилизации отработанных продуктов питания твоим организмом. И параллельно с этим искать другие источники воды. И они нашлись. На местной водокачке. Эту радостную новость мне поведал «Албанец» после того, как привозная вода в нашем баке для питья закончилась.

Взяли мы с ним, значит, этот бак, и пошли за водой, на водокачку. Приходим туда, а там. О, чудо! Есть вода не только холодная, но ещё и горячая. Более того, там у них есть ещё и душ! А это, что значит? Правильно. Это значит, что с начальником этой водокачки нужно было договориться, чтобы там у них помыться. Что я собственно, чуть позже и сделал. Договорился и помылся. А то ведь не порядок. Вдруг с утра в атаку бежать на укропов, а от меня русским духом пахнет. «Бандерлоги» же могут испугаться, растеряться… и разбежаться. Ищи их потом в поле, что бы в плен взять.

Стиральной машины у нас там конечно тоже не было. Приходилось вспоминать, как же «древние люди» без неё обходились? Нагревали в чайнике воду и стирали в тазу, руками. Всё это конечно делалось урывками, когда было свободное время. Успел помыться, постираться, поесть, поспать — хорошо. Не успел — не беда. В следую-

Но все эти наши бытовые проблемы перестали для меня быть проблемой окончательно, когда к нам в штаб (в школу) пришла одна бабушка.

Пришла она за помощью. К Мозговому. Местное население вообще постоянно к нему шло. То плёнку взять — окно закрыть, которые было выбито взрывной волной во время обстрела. То за досками, то за продуктами. То на соседей пожаловаться, которые шумят и не соблюдают комендантский час. Короче, шли они к нему в надежде, что он сможет решить их проблему. Мне всё это движение напоминало хождение «ходоков» к Ленину.

Борисыч вначале старался помогать. Но всем ведь не поможешь. К тому же весь этот людской поток мешал ему самому, как командиру бригады, руководить боевыми действиями. Тогда, напомню, Дебальцево было ещё не освобождено. Короче, он дал нам не гласное распоряжение, по разным бытовым вопросам местных жителей, временно к нему не пускать. К тому же сама плёнка у нас быстро закончилась. Ну, не было её у нас.

И вот сижу я на дежурстве возле класса, где располагался наш штаб «Призрака». Заходит эта бабушка. Маленькая такая, мне по плечо. В стареньком, засаленном плаще до колен и в таких же стареньких ботиночках, на голове пуховой платок. На вид лет восемьдесят.

— Бабуль, вы к кому? — спрашиваю её.

— Сынок, мне бы вашего командира.

— Вам сам Мозговой нужен или кто-то другой?

— Да, наверно. Мозговой. Хочу попросить его.

Понимая, что, скорее всего, бабушка пришла за тем же, что и остальные до неё сельчане, задаю ещё вопрос.

— Что попросить?

— Плёнку. У меня в доме стёкол нет. Совсем. Последнее окно позавчера выбило. Я их хочу плёнкой заделать, — чуть не плачет она.

— Вы знаете, но у нас уже нет плёнки. Закончилась.

— А что же мне делать? Холодно же в хате.

Я стою и понимаю, что чувствую себя, как бы виноватым перед ней, что плёнка закончилась. Но помочь ей в этом не могу.

— Я не знаю. Может у ваших соседей что-то осталось? Мы много её людям раздали, — говорю я ей.

— Нет, сынок. У соседей тоже нет.

Бабуля вздыхает, разворачивается и тихо бредёт на выход.

— Что?

Она спокойно так поднимает голову и отвечает:

— Кушать у нас тоже нечего. Одна крупа осталась.

— Подождите меня здесь. Я вам сейчас принесу, — говорю я ей и бегу в наш класс, где мы сами тогда базировались.

Там Албанец и ещё несколько человек из наших.

— Парни, там бабуля одна пришла, к Борисычу за плёнкой. Короче, надо ей продуктами помочь. Что у нас есть в наличии?

После недолгих подсчётов выясняется, что каждый может отдать по банке тушёнки.

— Тавр, этого мало будет, — говорит Албанец. Возьми ещё полмешка картошки. Отдай ей.

— Да она же это всё сама не дотащит, — отвечаю я ему.