Виктор Федотов - Закон моря

— Вы хорошо знаете этот городок?

— Признаться, не очень, — вежливо улыбнулась она. — Я ведь из Бухареста, здесь бываю только проездом, с экскурсиями. А что вас интересует?

— Особняк. Такой, знаете ли, старинный двухэтажный особнячок должен здесь быть неподалёку. Очень приметный. С башенкой. Улица немножко в гору, булыжником выстлана.

— Вы разве бывали здесь? — с любопытством спросила переводчица.

— Очень давно. Многое позабылось.

— Нет, к сожалению, не видела такого особняка.

— Жаль, — сказал Сергеев, — очень жаль.

— Садитесь же, вы простудитесь. — Она заботливым взглядом тронула его поредевшие седые волосы. — Нам пора ехать в гостиницу, садитесь.

— Вы поезжайте, я приду позже.

— Не забудьте: завтра утром отправляемся дальше по маршруту.

Сергеев дружески кивнул ей, поднял воротник плаща и направился в город. Автобус с туристами обогнал его через минуту, и переводчица приветливо помахала ему рукой.

Все улицы здесь сбегали вниз, на набережную, как горные речки к морю. Та, которую он разыскивал, помнится, была правее, круче других поднималась вверх. «Кажется, вот эта», — неуверенно определил Сергеев, пройдя в самый конец набережной. Он не был убеждён, что это именно и есть нужная ему улица, но другие ещё меньше походили на ту, которая вроде бы запечатлелась в памяти.

Он не спеша шёл по тротуару, с удивлением и беспокойством приглядываясь к высоким белым домам. В мокром асфальте отражались чуть шелестевшие под дождём каштаны, журчала в сточных решётках вода. Прикрывшись зонтами, торопливо проходили редкие прохожие. Нет, старинного двухэтажного особняка Сергеев не нашёл. И всё-таки сердце подсказывало: где-то здесь, на этой улице.

Городок был отстроен заново, не виделось ни одного старого дома — можно подумать, что это совсем другое место и никогда он, Сергеев, не бывал здесь. Не осталось никаких прежних примет, и если бы не узкий проход в бухту, в котором кипели волны и который он узнал сразу, можно и в самом деле усомниться: да здесь ли всё это было?

Он зашёл в тихое, полупустое кафе, заказал крепкий кофе, но садиться за столик не стал. Пока усатый раздобревший буфетчик нацеживал в чашечку ароматный напиток, Сергеев спросил его, почти не надеясь, что тот понимает по-русски:

— Вы давно живёте в этом городе?

Но буфетчик, к немалому удивлению Сергеева, довольно бойко — видно, советские туристы были в этом городке нередкими гостями — объяснил, что живёт здесь целых двенадцать лет, с той поры, как из этого неприметного местечка сделали прелестный городок-курорт. А до той поры он с женой и четырьмя дочурками жил в ста километрах от Бухареста, но там ему нравилось меньше, хотя тоже жилось неплохо. Он был словоохотлив, скучал в полупустом кафе, добродушно поворчал на погоду — дескать, торговля идёт неважно, явно обрадовался случаю поболтать с заезжим русским туристом. И даже рассказал Сергееву, что дочурки его с удовольствием изучают русский язык — они называют его «советским».

— Очень мило. И очень похвально. — Сергеев улыбнулся этому жизнерадостному добряку, с наслаждением отпивая кофе. Выдержав паузу, спросил: — Скажите, а что было на месте этой улицы до того, как здесь поставили эти высокие дома?

— Тоже улица. И тоже были дома, только ниже ростом. Как это по-вашему? — Подбирая слова, буфетчик пощелкал пальцами возле виска. — Ах да, Гулливеры и лилипуты! — Он остался очень доволен своей меткой шуткой, раскатисто засмеялся.

— Кажется, вот здесь, напротив, стоял двухэтажный особняк? — сказал Сергеев не совсем уверенно. — С башенкой. Вы не помните?

— Княжеский дом! — воскликнул буфетчик. — Но вы ошибаетесь: он стоял на месте вон той гостиницы. Его снесли позже других. Жалели. Я ещё застал его: прелестный был особняк, хоть и очень старый. Он нарушал общий архитектурный ансамбль...

— Понимаю, — сказал Сергеев, приглядываясь к восьмиэтажному белому зданию с изящным козырьком и широкими лоджиями. — В особняке кто-нибудь жил в последнее время! Не помните?

— Там никто не жил, был маленький местный музей, — пояснил буфетчик, уловив волнение в голосе и на лице Сергеева. — А «Княжеский дом» — прозвище. Говорят, когда-то он принадлежал князю. Но ведь князей давно нет. И не похоже, чтобы они появились опять. Не так ли?

— Да, это так, — согласился Сергеев. — Их время давно прошло и у нас, и у вас.

— Теперь они только в сказках, — засмеялся буфетчик.

— Пожалуй. — Сергеев поблагодарил его и отошёл от стойки.