Михаил Зефиров - Цель – корабли. Противостояние Люфтваффе и советского Балтийского флота

В тот момент немцы заметили преследователя. 1и-88А резко перешел в пикирование и на бреющем ушел в сторону форта Ино. Надо сказать, что догнать его на И-153 было нереально. Максимальная скорость «Чайки» не превышала 400 км/час, а с изношенным двигателем была и того меньше, в то время как «Юнкерс» мог разгоняться до 455 км/час и выше.

Дальнейшую «охоту» Алексеев описывал так: «Я вернулся в свою зону барражирования. Здесь ко мне присоединился И. Сербин. На высоте 2000 м мы обнаружили Хе-111 и атаковали его. Зашли ему в хвост и с дистанции 200 метров открыли огонь. Стрелок бомбардировщика ожесточенно бил в нас длинными очередями, но вскоре замолк. Хе-111 задымился и пошел со снижением. Посты ВНОС подтвердили падение вражеского бомбардировщика» . После этого, по докладу летчика, он на высоте 2500 метров обнаружил еще один «Хейнкель», обстрелял его из пулеметов и двумя реактивными снарядами, после чего тот упал возле маяка Толбухин. И уже возвращаясь на аэродром, Алексеев повстречал 1и-88А, но тот ушел с резким набором высоты.

В ночь на 6 июня Люфтваффе произвели очередной вылет на минирование кронштадтских фарватеров. Воздушная тревога была объявлена в 00.15 по московскому времени. Посты ВНОС зафиксировали 24 самолета, сбросивших на парашютах 20 донных мин. Несколько «Юнкерсов» снова атаковали позиции зенитных батарей на острове Котлин. Погода несколько испортилась, и над восточной частью Финского залива висела многослойная облачность. Она затрудняла действия флотских ночников, зато облегчала задачу немецким пилотам.

На сей раз уже прослывший везучим ночным асом инспектор Алексеев вылетел на И-16. В 01.15 истребитель пробил облака верхнего яруса и продолжил полет на высоте 3500 метров, являвшейся потолком для изношенных «ишаков». Надсадно ревя мотором, тупоносый маленький истребитель рассекал холодный воздух. ВВС флота снабжались новыми машинами по остаточному принципу, а посему, хотя на дворе была середина 1942 г., морским летчикам приходилось по-прежнему мерзнуть в открытых кабинах.

Вскоре Алексеев заметил противника. Сам он потом вспоминал: «Вот тут, на вираже, я обнаружил Ю-88. Мне удалось выйти в атаку сзади и дать очереди из пулеметов сверху по фюзеляжу и по правому мотору. Противник увеличил скорость и пытался скрыться в облаках. Я выпустил два реактивных снаряда. Один из них взорвался у правой плоскости „Юнкерса“, и немец врезался в воду залива между Котлином и фортом „Краснофлотский“». В ту же ночь Алексеев совершил еще один вылет, который завершился безрезультатно.

Создавшаяся обстановка заставила командира 71-го ИАП увеличить интенсивность боевых вылетов. Было решено иметь в полку на каждого летчика-ночника по две боеготовых машины. Это позволяло исключить время на дозаправку и перевооружение самолета. Поэтому в последующие ночи славная когорта: подполковник Корешков, полковой комиссар Сербин, капитан Шаров, старший лейтенант Батурин, инспектор Алексеев – после возвращения с боевого задания пересаживались на заранее подготовленные истребители и снова поднимались в воздух. Правда, такая компенсация численной нехватки ночников приводила к неизбежному переутомлению летчиков.

Следующий налет немцы выполнили в ночь на 8 июня. По данным постов ВНОС, самолеты сбросили 45 донных мин и в придачу 21 осколочную бомбу на позиции зенитчиков и прожектористов.

Тем временем тральщики Балтфлота пытались обезвредить выставленные мины. Как оказалось, с 5 июня германские бомбардировщики минировали уже основной фарватер и Большой Кронштадтский рейд. Это заставило командира ОВРа капитана 1-го ранга Ла-динского расширить зону траления. Поскольку вице-адмирал Трибуц постоянно торопил, то уже 8 июня отчитались в расчистке главной трассы – Морского канала. Утром катера МО-201 и ЗК-38 прошли по основному фарватеру, сбросив с интервалами 38 глубинных бомб. Мин обнаружено не было.

Невзирая на минную опасность, командование решило выслать в поход первые подводные лодки. В ночь на 10 июня под эскортом катеров «МО» субмарины Щ-304 и Щ-317 направились в открытое море. Во время следования по створу кронштадтских маяков матросы отчетливо увидели немецкие самолеты, сбрасывавшие очередную партию донных мин. С катеров по ним открыли огонь. Моряки наблюдали, как внушавшие ужас огромные цилиндры с небольшим всплеском падали в воду и погружались. В то же время с острова послышались взрывы очередных бомб, сброшенных на зенитные батареи.