Михаил Зефиров - Цель – корабли. Противостояние Люфтваффе и советского Балтийского флота

Командование ВВС КБФ поднимало в воздух все свои немногочисленные исправные истребители. Затем их пилоты смело заявили о том, что в тот день в ходе отражения налетов на Кронштадт они уничтожили восемь бомбардировщиков, но кого и где они сбили, так и осталось тайной. Забегая несколько вперед, можно сказать, что всего по состоянию на 1 октября 1941 г. в составе авиации флота числились 78 истребителей, из которых в исправном состоянии были только 57, а в ВВС Ленинградского фронта – 45 истребителей, из них 30 исправных. Истребительные полки продолжали нести тяжелые потери, причем невзирая на то, что в них начали поступать машины новых типов. Так, например, 2-я эскадрилья 5-го ИАП ВВС КБФ только в течение шестнадцати дней, с 8 по 23 сентября, потеряла 11 ЛаГГ-3, погибли, пропали без вести и выбыли из строя по ранению восемь летчиков, а полки 7-го ИАК ПВО в течение месяца лишились 39 «ЛаГГов».

С наступлением темноты на базе начались восстановительные работы, периодически озвучивавшиеся взрывами бомб, имевших взрыватели с замедленным действием. Тем временем немцы готовились к новым налетам на Кронштадт. Настроение у всех было приподнятое. Наступление Вермахта в целом развивалось успешно, по всему фронту русские части отходили на восток. Казалось, что еще пара ударов – и война закончится.

Еще до начала налетов на Кронштадт было ясно, что потопить или надолго вывести из строя такие крупные корабли, как линкоры, используя фугасные бомбы общего назначения, крайне затруднительно. Для этого требовалось большое число прямых попаданий, что при наличии плотного зенитного огня могло повлечь значительные потери в атакующих авиагруппах. В то же время было известно, что «Марат» и «Октябрьская революция» имели неудовлетворительное, по требованиям того времени, горизонтальное бронирование. Толщина верхней броневой палубы составляла 37 мм, а нижней броневой палубы – 25 мм. Они пробивались бронебойными снарядами калибром выше 305-мм и бронебойными бомбами массой от 1000 кг. При этом попадание вызывало появление большого числа осколков, прошивавших корабль вплоть до днища. В случае атаки с воздуха следовало прицеливаться в палубу вокруг башен главного калибра, где любое попадание могло спровоцировать взрыв артиллерийских погребов.

Поэтому еще 16 сентября командование 8-го авиакорпуса Люфтваффе запросило бронебойные бомбы PC1000, которые специально предназначались для поражения хорошо бронированных целей. Чтобы понять, чем они отличались от фугасных бомб SC1000 общего назначения, достаточно сравнить их технические характеристики.

Как видно, бомба РС1000 при почти равной общей массе имела меньшие размеры, чем бомбы типа SC1000, и значительно уступала последним по массе боезаряда. Однако для бронебойной бомбы было достаточно и такого заряда, поскольку она взрывалась во внутренних помещениях кораблей, фортов и т. д., где сила взрыва многократно возрастала за счет замкнутости и ограниченности пространства. Корпус бомбы РС1000 имел монолитную конструкцию и был изготовлен из кованой стали. Его толщина в носовой части достигала 34 см. Это было гарантией того, что за счет кинетической энергии, приобретаемой после сброса, бомба сможет пробить броневую палубу любого корабля.

21 сентября на аэродром Тирково, где базировались две группы StG2 «Иммельман», наконец прибыли долгожданные 1000-кг бомбы. Точное количество поступивших бомб неизвестно, но из анализа последующих событий можно сделать вывод, что их было не более десяти штук. Хотя Ju-87B-2 и Ju-87R-2, которыми была оснащена эскадра, и имели максимальную бомбовую нагрузку в 1000 кг, в начальный период войны на Восточном фронте их стандартным вооружением были главным образом фугасные бомбы SC50, SC250 и SC500. Обычно «Штуки» несли одну 250-кг бомбу под фюзеляжем и по одной 50-кг бомбе под каждой плоскостью, или же одну 500-кг бомбу под фюзеляжем.

Поэтому неудивительно, что в Тирково не оказалось никакого оборудования, предназначенного для транспортировки и подъема 1000-кг бомб. В результате оружейникам пришлось при помощи другого наземного персонала сначала волоком тащить бомбы к стоянкам самолетов, а потом вручную поднимать их и подвешивать под фюзеляжи «Штук». Каждую такую операцию выполняли не менее двенадцати человек. Наконец к утру 23 сентября бронебойные бомбы были готовы к применению. Это был яркий, солнечный день с почти что летней погодой.