А Федотов - Разведчики в тылу врага

Наблюдая за Екатериновкой, Липина и там нашла часового, который также ходил по кругу, из конца в конец.

Просматривая местность между деревнями, Липина увидела телефонную или телеграфную линию на шестах, идущую от Екатериновки в Чередово и далее в Каменки.

Вот из ворот третьего дома на северной окраине Чередово выехал мотоциклист и двинулся в сторону Каменки. Через полчаса из этого же дома вышел офицер и направился к соседнему дому. Минут через пять — семь ворота открылись; стало видно, как несколько солдат расстилали по частям гусеницы танка, а офицер наблюдал за их работой. После того как гусеницы были полностью разостланы, офицер подошел ближе, нагнулся, кое-где потрогал рукой и что-то сказал солдатам. Солдаты свернули гусеницы и стали по частям оттаскивать их под навес, в глубину двора, где, как показалось Липиной, стоял танк.

Дальше наблюдала Ивахонько, записывала Лаврентьева.

Так, чередуясь, разведчицы группы Липиной выполняли задание. К вечеру они вернулись, имея важные сведения о противнике.

Колесова задала Липиной несколько уточняющих вопросов: сколько времени требуется часовому, например в деревне Чередово, чтобы пройти от одного конца деревни до другого? А в деревне Екатериновка? Как разведчицы определили, что в Екатериновке находится автоцистерна именно с горючим? Сколько прибыло в эти деревни машин и людей и сколько убыло за то же время? На все вопросы Липина дала обстоятельный ответ. На вопрос о том, как они, уходя, поступили с наблюдательным пунктом, Липина ответила:

— Поступили так, как было приказано. Место, откуда мы вели наблюдение, привели в первоначальное состояние. Следы присыпали снегом и замели веником из еловых лапок.

Отправив Липину на отдых, Колесова вместе с Беловой и Филатовой стала собираться на встречу с Глафирой. Захватив гостинцев для ее сына, девушки отправились в путь.

Знакомая дорога показалась короче. Разведчицы еще издали заметили Глафиру, стоявшую на углу просеки и смотревшую на дорогу. Когда осталось до нее шагов десять, Глафира обернулась и, увидев идущих, неумело попыталась спрятаться за ствол сосны, но, узнав Колесову, пошла к ней навстречу, обняла, заботливо спросила:

— Ну как, миленькие, озябли, наверное, пойдемте в дом, фашистов здесь поблизости нет, только в Екатериновке. Я картошку сварила и воды вскипятила.

Подойдя к избе, Колесова тихо сказала Беловой:

— Подежурь здесь, в случае опасности постучи в окно два раза. Погреемся, Нина сменит тебя.

Войдя в избу, девушки разделись, сели за стол. Глафира принесла чугун с горячей картошкой. Колесова достала из кармана кусок сала, полпачки чаю, соль, завернутую в бумажку, и несколько кусков сахара. Все это она положила на стол и сказала Глафире:

— Это вам, тетя Глаша, от нас. Угощайтесь! И сынишку зовите.

— Нечего ему здесь делать со взрослыми, пусть на печи сидит, — строго проговорила мать.

Леля взяла кусок сахара и отнесла его мальчику; тот с радостью взял подарок.

За чаем Глафира рассказала, что на хуторах между деревнями Грули и Самошкино никто не проживает, между Грули и Сальково живут несколько стариков, остальные ушли по деревням. В деревне Акулово сейчас немцев нет, только полицаи. Там живет сестра Глафиры, Марфа Семенова. Она замужем за кузнецом, их хата недалеко от кузницы, что на северной окраине деревни.

Вчера, продолжала Глафира, приходила двоюродная сестра Марья из Матвейцево и говорила, что у них немцев тоже нет.

Глафира передала Колесовой напечатанный приказ немецкого командования местному населению. Он был наклеен на столбе в соседней деревне, мальчик сорвал его и принес. Колесова послала Филатову сменить Белову, а сама стала читать немецкий приказ. Лист бумаги был разделен на две части, в левой стороне был немецкий текст, в правой — русский. Приказ гласил: «Запрещается:

а) укрывать военнопленных и обеспечивать их питанием;

б) ходить по улицам после 19 часов;

в) хранить холодное или огнестрельное оружие.

За невыполнение указанного приказа — расстрел или смертная казнь через повешение».

— Изверги! — только и могла сказать Колесова.

— А чего другого от них можно ожидать? Вот намедни бабы говорили: согнали раненых красноармейцев человек шестьдесят в школу и спалили их вместе со школой. Сама слышала, как немецкие переводчики говорили: «Идем вперед — ничего не тронем, пойдем назад — ничего не оставим». А что сделали? Мужа убили, скотину забрали... Звери — нет, хуже зверей!