Андрей Ефремов - Блокпост-47д. КНИГА - I . «СЛУЖБА НАРЯДОВ»

Экстремисты с радостью приглашение принимают: «Щас, приедем, твою маму то-то и то-то, ждите! Ссукины вы дети!» — в динамике слышен скрип зубов. И мало того, обещают над всеми якудза надругаться. Дальше-больше, — идёт перечисление по всей родове, начиная от бабушек и заканчивая якутскими барашками.

На всех каналах, с интервалом в час или два, кто-то не то радостно, не то тоскливо, то ли вызывает, то ли просто так кричит на весь Северный Кавказ: «Й-о-о-жи-и-ик!». И создаётся такое впечатление, будто этот самый Ёжик не то в тумане, не то в дурмане. На попытку узнать у неизвестного, что за ёжика он вызывает, он строго и соблюдая секретность радиопереговоров, упорно молчит.

Этого «Ёжика» многие ветераны по всей России вспоминают до сих пор. В последние годы Ёжик, куда то запропастился. По старой памяти юмористы-неудачники пытаются имитировать по радио этот сверхсекретный позывной, но получается жалкое подражание и пародия. Абсолютно не тот колор.

Из Кизляра дежурный по штабу «мобилы» посылает сигнал: «Ураган-111». Что в переводе означает «Внимание, — боеготовность номер один». Ему там гораздо виднее, чем постовым на вышках блока, что происходит в степи. Но, возможно, и войсковая разведка разнюхала, что где-то рядом продвигается отряд боевиков. И такое бывает.

Пост начинает лихорадить. Старики через пару минут уже на своих закреплённых местах во всеоружии и, покуривая, наблюдают, как молодняк бегает, суетится, толкая друг друга, разбирают со стола в штабе стоящие на зарядке радиостанции, затем одновременно не могут выскочить из дверей штаба.

Узкие двери вагончиков не дают возможность толпе протиснуться к своим кроватям, на спинках которых висят автоматы с пулемётами и разгрузки.

Взволнованные, жаждущие горячего боя молодые организмы, какое-то время пытаются попасть ногами в рукава и руками в штанины камуфляжной одежды.

Конечно, если бы начался внезапный обстрел, никто про наведение порядка в своём гардеробе и не подумал бы. А тем более, не задавался бы вопросом: «А во что бы сегодня одеться?»

Наконец, все на позициях у бойниц на вышках и в окопах. Старшина отряда Сергеич с доктором Болеком деловито снуют по ходам сообщений и разносят цинки с патронами и ящики с гранатами:

— А кому гранаты?

— Патронтшыки имеются!

— Бери, бери!

— Не увиливай!

Владик Богомольцев, когда не спит, всё продолжает точить на кого-то свой большой железный нож. Особые чистюли начищают обувным крэмом высокие шнурованные чёрные ботинки. Через час-полтора изучения в бинокли и оптические прицелы голой степи все расходятся.

Жизнь на блоке продолжается.

Вечером, когда стемнело возле посёлка Сары-Су, это в десяти-пятнадцати километрах от блока, происходит бой. Слышна канонада, видны висящие осветительные мины. Судя по радиосообщениям, там хулиганят боевики, в количестве ста штук. Обычно в такие моменты посторонние переговоры не ведутся, наступает режим радиотишины. Болельщикам противоборствущих сторон интересно — чем всё это закончится. В отряде объявлена боеготовность за номером два, что означает «расслабьтесь, но не спите!».

Снайпер Серёжа Васюков, подавая весьма положительный пример другим, и с полного, молчаливого одобрения командира решает почистить свою винтовку. Устроившись удобно и со вкусом в своем кубрике на кровати, ставит напротив себя стульчик, разбирает любимое оружие, снимает и протирает оптику.

С помощью тряпицы и оружейного масла долго и тщательно чистит всю материальную часть. Иной раз прищурившись, даже спичечкой где ковырнёт. И так это он всё смачно делает, что просто хочется тоже взять своё оружие и так же, со смаком, почистить.

Доведёнными до полного автоматизма движениями собирает все части в единое целое. Элегантным щелчком профессионально присоединил прицел. Положил винтовку себе на колени. Нежно, как талию любимой девушки, разок погладил деревянный приклад ладонью. Последним, заключительным штрихом Серёжа загоняет магазин, передёргивает затвор и нажимает на спусковой крючок.

Раздаётся выстрел.

У всех, находящихся в помещении, лёгкие наполняются пороховыми газами и одновременно выдыхается: «Воблянах!!!».

Пуля калибра 7.62 пробивает две железные стены вагончиков, разрезает ровненько, как ножницами, простыню на пустой кровати местного прикомандированного милиционера-водителя Рапи в соседнем кубрике и со злости, оттого, что мало пролетела, расплющиваясь, застревает в стенке. У обалдевшего, оглушенного Серёжи отвисает челюсть и по настоянию командира он со своей любимой винтовкой моментательно отправляется жить на двое суток в окоп. Персонально по боеготовности номер два.