Валентин Пикуль - Океанский патруль. Том 1. Аскольдовцы

Когда Мордвинов ушел, Самаров погасил папиросу и, бросив окурок за борт, сказал с лукавством:

– Вот, видите, уже и начали. Незаметно для самого себя. Остается лишь пожелать успеха… Только скажите, пожалуйста: отчего вы такой злой?

– Будешь злой, – ответил Артем, – когда каждый называет себя моряком, а окурки кидает прямо за борт!..

Пожалуй, в этот день только один человек на всем корабле не выслушал замечаний от Пеклеванного – это был сам командир корабля, Прохор Николаевич Рябинин.

«Я им покажу, что такое настоящая служба, – думал вечером Артем, укладываясь спать. – А когда отшлифую их, тогда можно подавать рапорт о переводе на миноносцы…»

В старинной «Естественной истории рыб» говорится о том, что сельдь северных морей оказывает на благосостояние народов влияние гораздо большее, чем кофе, чай, пряности тропиков и шелковичный червь. И действительно, сельдяной промысел – самое значительное из всех морских предприятий; он способствует формированию отважных людей, неустрашимых моряков, опытных навигаторов.

Ирина Павловна вспомнила об этом почему-то сейчас, когда самолет летел низко над морем, пугая шумом мотора чаек, что кружились над косяком сельди. Косяк выделялся на поверхности моря рыже-фиолетовым пятном, напоминающим по форме округлый полумесяц длиною около двух километров. Смотря вниз, через замерзшее окно кабины самолета, она думала о том, что ей в период экспедиции придется еще многое узнать об этой породе рыб.

Подув на замерзшие пальцы, перенесла на бумагу изображение сельдяного косяка и поставила рядом координаты. Прибрежная авиаразведка на сегодня была закончена. Тронув пилота за плечо, Ирина Павловна прокричала ему в самое ухо, что можно ложиться на обратный курс. Самолет, накренившись на левое крыло, развернулся к берегу…

В институте Ирина Павловна случайно встретила главного капитана рыболовной флотилии. Дементьев всегда относился к ней добродушно и ласково.

– Ну, ну, рассказывайте… Что в Архангельске? А как ваш сын?.. Наверно, вырос.

– Большой уже. Сегодня пошел получать паспорт. Шестнадцать лет!

– Вот как? А у меня есть новости.

– Какие же?

– Траулер «Рюрик» взял на себя соцобязательство «Аскольда» и принял от него передовой вымпел флотилии.

– Ого! Моему Прохору, значит, придется кое-кого после войны нагонять. Это будет любопытно… Отойдемте в сторонку, Генрих Богданович, у меня к вам есть одно дело.

– Слушаю вас, дорогая Ирина Павловна.

– А дело вот в чем. Я уезжаю в Чайкину бухту, где стоит корабль, который, кажется, может заменить нам «Меридиан». Если я установлю, что эта шхуна пригодна для экспедиции, нужно будет отбуксировать ее в Мурманск для переоборудования. Вы должны мне посодействовать в этом.

– Ирина Павловна, я знаю, о каком корабле идет речь, – сказал Дементьев, – и я не советовал бы вам связывать судьбу экспедиции с этой шхуной.

– Почему? Разве это плохой корабль?

– Нет, корабль хорош, но вы не сможете найти для него нужного капитана. Да, да, не удивляйтесь этому: на нашем флоте много прекрасных капитанов, и некоторые плавали на парусниках, но вряд ли кто-нибудь из них согласится управлять этой шхуной – слишком сложно и хитро парусное вооружение.

– Да, но ведь раньше кто-то управлял этой шхуной! – удивилась Ирина Павловна.

Дементьев рассмеялся:

– Вы сначала спросите, кто ее построил.

– Кто?

– Человек.

– Я понимаю, что человек. Но какой?

– Точно такой же, как и эта шхуна. Он был на севере единственным ее капитаном. Мудрый, талантливый человек, хотя и с большими причудами. В старое время даже марсофлоты боялись его, как огня!

– Он жив сейчас?

– Вот чего не скажу, так уж не скажу. Не знаю.

– А как его звали?

– Не помню. Простая русская фамилия.

– Генрих Богданович, дорогой, все это мне кажется такой сказкой, что я не хочу в это верить. Я уверена: капитан найдется. От вас же требуется одно: посодействуйте, пожалуйста, в перебуксировке шхуны к причалам Мурманска.

– Это я вам обещаю, Ирина Павловна…

Домой она возвращалась вечером. Дул теплый ветер. Недавно выпавший снег таял. Пахло гниющими водорослями. С другого берега залива доносился стук пневматических молотков – это на «Аскольде» клепали днище.

Ирина Павловна всмотрелась во мглу, где обрисовывались скрытые в тени берега очертания корабля, и ей показалось, что среди многих фигур, стоявших на палубе, она узнала коренастую фигуру Прохора.