Альберт Зарипов: Дембельский аккорд

- Оно же поплавилось. Потом можно было найти, - грустно сказал я, безрадостно наблюдая как в оставленные сверху стекол щели залетает снежная крупа, которая падала на стол и, совершенно обнаглев, абсолютно не хотела таять.

- Да кто будет искать это золото, - вздохнул ротный. - И все ведь случилось из-за этого студента бурятского.

- Иркутского, товарищ майор, - писарчук отложил ручку и взялся за линейку и карандаш, чтобы расчертить графы на ротном расписании.

- Какая на хрен разница? - В голосе Пуданова стали слышны нотки раздражения. - А ты видишь, как он окна застеклил? Хотя бы одно окно полностью заделать… Так он в обоих аккуратные дыры оставил. Сибиряк чертов.

- Стекла не хватало, товарищ майор, - оглянулся на нас недоучившийся студент. - А так… Хоть одинаково и красиво.

Правая рука возмущенного ротного уже профессионально опустилась вниз в надежде что-нибудь нашарить под кроватью, но ничего там не нашла. Услышав подозрительное шуршание, военный клерк быстро оглянулся на товарища майора и тут же успокоился. Хоть пол и был весь замусорен мелкими щепками да комочками подсохшей грязи, но в радиусе двух метров от центра вселенной вообще отсутствовали какие-либо крупные метательные средства. То ли они попросту закончились, то ли писаренок сложил всё барахло в дальнем углу, где сейчас стояло две лопаты, топор и одно большущее полено. В вагончике тогда прозвучала грозная команда:

- Корнюхин, уматывай со своим расписанием в палатку! Пока я тебя чем-нибудь не пришиб… Только на нервы мне действуешь.

Писарю такой поворот событий был не в диковинку и, подчеркнуто деловито собирая со стола канцелярское свое вооружение, он бодро проговорил:

- Товарищ майор, в палатке ведь такого стола нет и расписание все изомнется… Или испачкается в копоти… Сами потом ругаться будете.

Ротный командир думал недолго и подкрутил гайки покруче:

- Хорошо! Расписание оставь пока здесь… Ты его ночью допишешь… Заодно и дрова будешь в печку подбрасывать.

Погрустневший писарь молча вздохнул и направился к двери.

- И найди там дежурного по роте. Направь его ко мне, а то дневальный что-то долго его ищет.

Когда Корнюхин вышел, тяжело вздохнул и ротный.

- Вот это был самый образованный зольдер с тремя курсами института. Он хоть может ровным почерком писать ротное расписание и заполнять ШДК. [3] прим.автора: Штатно-должностная книга. А остальные…, - Пуданов поудобнее подложил подушку под голову и негромко рассмеялся. - Я такого сброда за всю свою жизнь не припомню. Через одного можно ставить к стенке и расстреливать без суда и следствия. Представляешь, стреляем из "мух" по мишеням на стрельбище…так один раздолбай умудрился выстрелить в обратную сторону. Я еле успел пригнуться.

- Это случайно не Антонов? - улыбнувшись спросил я, расстегивая молнию на сумке.

- А ты откуда знаешь? - ротный заржал еще громче. - Уже и в бригаде знают?

- Да нет. - я вытянул из под вороха теплых вещей бутылку белой и подошел к запорошенному снегом столу. - Я же летом вместе с Кириченко на две ночные засады ходил. А Антонов был огнеметчиком и как-то изготовился к стрельбе так, что я оказался в двух метрах сзади "шмеля". Я тогда успел скомандовать "Отбой". Так что тебе на стрельбище повезло, что он только лишь из "мухи" стрелял.

- Эт точно. - произнес ротный, поднимаясь со своего казенного ложа.

Я тем временем распечатал стекляную емкость и разлил по пятьдесят грамм на каждого.

- Ну что? стопки и глотки к бою готовы! можно начинать…-Сказал я. - У тебя тут какой-нибудь сухпай не завалялся?

- Сейчас посмотрим.

Первая рота оказалась хоть чем-то богата… Александр Иванович выложил на стол нехитрую закуску и поднял свою кружку.

- Давай-ка помянем Олежку Кириченко,… Кулинковича и Жанну… вторую девушку я даже не знаю как зовут… Пусть земля им будет пухом.

Не чокаясь мы выпили и немного помолчали.

- Я еще летом Олежке говорил, что с такими уебанами можно влететь в такую переделку… У меня от их выкрутасов волосы дыбом становились.

Я раздраженно смахнул снежную крупу на пол, после чего вытер ладонь о штанину. Пуданову было наплевать на снегопад и он только лишь убрал в стол сложенное расписание. Огненная вода теплой волной разлилась внутри зябнущего тела… Спешить нам было некуда и сейчас можно поговорить в спокойной обстановке. Как это заведено давным-давно, при употреблении горячительных напитков командирские души оттаивают настолько сильно, что оковы субординации с треском спадают с каждого разбуженного организма, после чего происходит полное раскрепощение ума, а тем более языка… И вот теперь, после первого прилива чувства свободы, мы приступили к откровенному обсуждению… Ну естественно своей военной службы.