Виктор Делль - Скалы серые, серые

— Наши авиаторы не единожды бомбили этот проклятый мост, — объяснял полковник Денисов. — Есть данные фоторазведки. По всему выходит, что от моста и опор не осталось. Эшелоны тем не менее идут. В чем там закавыка? Обманывает нас фашист… Надо бы разобраться… Единственная для фашистов дорога на побережье… Выведем из строя мост, отрезаны они от тылов…

Не впервые у Денисова Кононов. Он докладывал полковнику о прибытии, да и полковник заходил к Кононову в его щитовой домик. Оба друг к другу приглядывались.

Полковник Денисов напоминал Кононову чем-то учителя. То ли интеллигентностью своей, то ли неторопливостью уверенного в знаниях человека, то ли тем и другим вместе. И в первый раз, когда Кононов докладывал о прибытии, он отметил неторопливость полковника. Денисов документы читал. Голову от стола поднял медленно. Не торопясь перевел взгляд на Кононова. Выслушал рапорт, пригласил сесть. Подробно расспрашивал о школе, о спецподготовке. Спокойный человек, такое создавалось впечатление.

— И еще, — продолжил начальник разведки. — От моста, выше по течению реки, расположен аэродром. Маскировка такая, что нам ни разу не удалось засечь это осиное гнездо. Надо разведать. И обязательно засечь огневые точки противовоздушной обороны. Оборона там в несколько поясов, это мы знаем. За знания заплатили дорогой ценой.

Денисов, в свою очередь, тоже приглядывался к разведчику. Сначала Кононов пришелся ему не по душе. До сих пор в разведку фронта бойцов отбирали в частях. Аховых отбирали ребят. Что ростом, что выправкой, силой. Север все-таки. Каждый командир части понимал, что во фронтовой разведке с человека особый спрос. И задания особые.

К этому аэродрому, к мосту, будь они трижды неладны, уже посылались крепкие ребята. Не подобрались… Полковник вспомнил строку из сопроводительного письма на Кононова. «Рекомендуем направлять на выполнение особо важных заданий». Начальник разведки знал: фронт готовит контрудар. До того как вскроются реки, без дополнительных резервов Ставки, руководство фронтом решило выровнять оборону, подготовить выгодный плацдарм для будущего наступления. Многое делалось для подготовки контрудара. Данные прибывают. Но есть и срывы.

Полковник еще раз вгляделся в Кононова. И еще раз отметил угловатость разведчика. Ту мальчишескую угловатость, с которой юноши расстаются лишь взрослея, превращаясь в мужчин. И этого мальчишку он должен послать в глубь вражеской обороны, оставить один на один с Севером. Выполнит задание? Выберется? Выдюжит? Вопросы один за другим вспыхивают в голове, а ответов нет. Ответом будут те данные, которые разведчик добудет. Добудет ли?

В то же время чутье подсказывало полковнику, что перед ним сидит хорошо тренированный, физически крепкий, умный и наблюдательный человек. Этот новичок, так в мыслях назвал полковник Кононова, буквально сфотографировал расположение всех армейских тыловых служб, окрестностей. По знаниям местности не уступит старожилам, а ведь и недели не прошло, как он прибыл сюда.

— Высадиться, я думаю, вам надо здесь.

Полковник указал точку на побережье южнее устья реки. Река эта не сразу впадала в море. Устье реки расширялось, прибрежные скалы как бы расступались, образуя небольшой залив, а уж из залива река вливалась в море.

— Я почему советую именно этот район высадки, — объяснил полковник. — Дорога здесь проверена, есть проходы. Условия местности позволяют добраться почти до цели.

Почти… На этом «почти», наверное, и спотыкались разведчики, о которых говорил Денисов, подумал Кононов, а вслух спросил:

— Были ли попытки проникнуть к объектам с севера?

— Нет. — Полковник объяснил, что этот путь на шестьдесят километров длиннее, что на этом пути могут быть всякие неожиданности. — Не забывайте о том, что у нас Север, — сказал Денисов. — Здесь один километр к десяти, такое соотношение… Один шанс тоже из десяти.

— И все-таки разрешите подумать, товарищ полковкик?

— Да, да, конечно, — ответил начальник разведки. — Только я вас должен еще об одном предупредить. В эфир не выходить. Служба радиоперехвата противника работает четко. Не раскрывайте себя. Выход в эфир только при безвыходном… Вы понимаете меня? Совершенно безвыходном положении.

— Условия работы в тылу врага мы изучали в школе. Я могу получить метеосводки за период с августа по март?

— Соберем все, что можем.

И снова Кононов сидел у себя в небольшой комнатке, изучал район. По данным метеорологов представлял себе начало зимы в этих краях. Морозы ударили не вдруг, так он понимал. Были оттепели, снегопады. Следовательно, и болота не промерзли. Хорошо ли все это, плохо ли? Ответы на вопросы он найдет там, на месте. А пока надо готовиться. И думать.