Виктор Делль - Базальт идёт на Запад

Было. Всякого было. Жизнь учила жертвовать частью, чтобы сохранить целое. Принимать самостоятельные, порою рискованные решения, ориентируясь на единственный маяк — целесообразность действия с целью не только и не столько для того, чтобы выжить, но обязательно победить. В окружении, при отступлении, в обстановке, когда, казалось бы, не может быть выхода. Как это случилось с дивизией под Минском и позже, под Ельней, когда удалось не только остановить врага, но и стать свидетелем поражения гитлеровских дивизий. Бои под Ельней дали многое. Пожалуй, впервые с начала войны не только задержали немца, но и поперли его назад, дали сдачу. Из окопа многого не увидишь. Но когда они поднялись, погнали ненавистного врага, рассекая его оборону, охватывая и блокируя очаги сопротивления, захватывая пленных, брошенные в бегстве орудия, танки, автомашины, боеприпасы и снаряжение врага, открылось и увиделось многое. Оказалось, что можем не только стоять насмерть, но и стремительно наступать, поступать сообразно с обстановкой, спрашивать и отвечать без оглядки на дутые авторитеты. Под Ельней и землю освободили, и себя очистили. От неудач, от слоя накипи довоенных ошибок и просчетов.

Занятый делами, Рощин все реже и реже вспоминал прошлое, горькие дни отступления, старался меньше думать о том, что было. Груз прошлого подобно камню на шее пловца может утянуть на дно. Воспоминания необходимы, как урок, из которого надо делать правильные выводы. К первому он пришел в начале воины, когда вместе с Цыганковым прорывался из окружения. Война поражает пассивность в первую очередь. Во всем, всегда и везде необходимы активные действия. Ко второму выводу он пришел после встречи с Иваном Захаровичем Семушкиным. Каждую неудачу следует рассматривать, как некую отправную точку, после которой скорость продвижения к цели должна значительно возрастать.

Рощин старался ускорить становление отряда, использовал для этого все возможности. Заговорила явка в Качанове. С помощью Михаила Степановича Жукова удалось связаться с партизанами. Их пока немного — двести пятьдесят активных бойцов, но ценность контакта с народными мстителями в том, что все они местные жители, есть у них люди в Лиховске, Подворье, Кутове, налаживается связь с подпольем. Уходя к госпиталю, Семушкин советовал найти место для запасной базы отряда. С помощью местных товарищей такое место определено, туда отправлена группа. Создаются новые запасы продовольствия. Перехвачено несколько обозов противника. «Не спускайте глаз с дорог и многое узнаете», — советовал Иван Захарович. Следуя этому совету, Рощин установил постоянное наблюдение за дорогами. Наблюдение, захваченные в плен гитлеровцы, отбитые у врага документы дают ценную информацию. Получены новые данные о переброске немцами армейских соединений из-под Ленинграда на московское направление. В районе Лиховска, Подворья, Кутова создаются склады боеприпасов, горючего, снаряжения и продовольствия, то есть на главном направлении удара немцы подтягивают свои силы. Рация работает с полной нагрузкой. Все сведения немедленно передаются фронту.

Не хватало времени. Но на войне, как заметил Рощин, время — главный дефицит. Бывает, ждешь, но более всего выкраиваешь. На сон ли, на еду, на то, чтобы окопаться, чтобы успеть выстрелить первым. На войне вся жизнь идет на пределе, и постепенно Рощин привыкал к перегрузкам, научился разумно использовать каждую минуту. Его постоянно видели гладко выбритым, аккуратным. Глядя на него, подтягивались люди. Дисциплина в отряде приближалась к войсковой. Из отряда группы уходили на задания. Одна за другой совершались вылазки. Были и неудачи. Немец, как стал замечать Рощин, становится все более осторожным. Он укреплял гарнизоны в городах и в крупных деревнях, осторожничал на дорогах. Реже удавалось перехватить одиночную автомашину, усилилось охранение передвижных средств. Трезвел немец, и это обстоятельство радовало. Значит, доходят до врага их удары. Одно заботило — не было вестей от Семушкина.

Утром двадцать девятого октября к Рощину прибыл наконец связной. Десантник Никонов примчался верхом на коне, без седла, управлял разгоряченным конем самодельной уздечкой. Вид имел довольно разухабистый. Шапка сбита на затылок, полушубок расстегнут, на груди отечественный автомат, за плечами — трофейный. На ремне, как и положено, десантный нож, гранаты. Он лихо осадил коня возле землянки командира, соскочил на землю. Вытянулся, доложил о прибытии. Рощин понял, что Никонов привез хорошие известия. Пригласил десантника в землянку.