Пётр Заводчиков - Взрыва не будет

Вожак уже не вытягивал вопросительно шею и не внюхивался в воздух. Он знал, куда идти. Нарты поднялись к гребню длинного холма, перевалили через него, и далеко на обратном склоне открылась стоянка оленеводов. Это было, как потом подсчитали геологи, в пятидесяти километрах от места, где им пришлось переждать пургу, и в ста пятидесяти километрах от базы экспедиции. Как Орлик нашёл туда дорогу?

Вернувшись на базу, геологи ещё долго работали в тундре. Наконец всё было закончено. Экспедиция стала свёртываться. Можно было ехать в Ленинград. Увозили приборы, палатки, обмундирование, сложное и разнообразное имущество экспедиции. Оставляли в тундре только ездовых собак. Всех, кроме Орлика.

— Вы знаете, сколько вам придётся заплатить за него? — спрашивал начальник экспедиции. — За эти деньги вы сможете дома купить несколько собак самых редких пород.

— А те собаки мне не нужны, — упрямо говорил геолог, — даже редчайшие из редких.

И Орлик приехал в Ленинград. Его выводили на бульвар, где на дорожках под старыми тополями гуляли на крепких поводках другие собаки. Там были овчарки, доги, спаниели… Они явно наслаждались этими прогулками. Но то, что нравилось им, пришлось Орлику совсем не по сердцу.

Орлик почти перестал есть. Его густая шерсть стала вылезать, острые весёлые глаза начали слезиться.

Наконец геолог понял свою ошибку. Отправить Орлика обратно в Арктику он не мог, пришлось отвести его в питомник. Собаки жили там на воздухе и готовились к суровой армейской службе. Такая жизнь должна была подойти северной лайке больше, чем скучное существование в городской квартире.

Орлика охотно взяли в питомник. В то время устраивали пробеги собачьих упряжек на дальние расстояния, например из Ленинграда в Москву. Специалисты думали, как лучше использовать собак в армии. Хороший северный пёс, привыкший к ездовой службе, конечно же, должен был пригодиться.

Орлику дали окрепнуть на свежем зимнем воздухе. И когда у него шерсть снова стала блестящей и густой, начальник питомника сказал инструктору:

— Можете брать и этого пса.

На следующий день инструктор пришёл недовольный:

— Вы, товарищ начальник, расхваливали собаку, а она какая-то понурая, ленивая. Еле-еле тянет лямку, а ещё северная лайка. И ведь я её на лёгкое место поставил для начала — третьей в упряжке! Всё равно мало проку.

Начальник решил посмотреть на Орлика сам. В вольере пёс бродил, как потерянный. Голова была опущена, что-то приниженное, прибитое чувствовалось во всей его фигуре.

— Значит, третьим ставили, — сказал начальник инструктору, — а вы его первым поставьте! Он ведь гордый, он вожак!

Собрали упряжку, поставили Орлика первым, и он мгновенно переменился — другая собака! Распрямил спину, поднял голову и оглядел упряжку властным, повелительным взглядом. Инструктор крикнул, и собаки сразу взяли с места, помчались по снежному полю. Их не приходилось погонять. Они шли быстро и ровно.

В сапёрный батальон Орлик попал в самом начале войны. Он быстро усвоил, что от него требуют, и выполнял команды безотказно.

Он ничего не боялся. Взрывы не заставляли его даже вздрагивать. Если снаряды ложились очень уж близко, Орлик неторопливо, сохраняя достоинство, уходил в землянку или залезал в щель. Но одного слова хозяина было достаточно, чтобы Орлик остался на месте и под самым сильным огнём.

Когда в батальоне начали обучать собак ездовой службе, Орлик был уже признанным вожаком.

Были собаки покрупнее и потяжелее Орлика. Но всё в нём — широкая грудь, длинные, крепко стоящие на земле ноги, прямая спина с ясно видимой, словно отлитой из железа мускулатурой — всё говорило о большой силе. А главное — пёс знал, что требуется от ездовых собак. Если Орлик нападал на других собак, то лишь для того, чтобы наказать за плохое поведение. В драке он был смел, стремителен, увёртлив. Никогда не позволял вцепиться в себя. Быстро прыгал на виноватого, ударял его своей мощной широкой грудью, сбивал с ног и хватал зубами за шею. После трёпки провинившийся уже не смел нарушать порядок.

Самым трудным было научить две пары собак ходить одна за другой и следовать за вожаком. Задняя пара пыталась догнать, опередить переднюю, и все четыре собаки хотели настигнуть, схватить, укусить вожака.