Николай Пронин - Бойцы Сопротивления

— В округе найти врача, наверное, можно, — ответил Петриченко, — но неизвестно, на кого нарвешься.

И тут выяснилось, что у Андрея есть знакомая девушка, которая работает в госпитале. Она может сделать перевязку. Вот он и ушел за ней.

— Андрей? — удивился Колесник. — Когда он успел познакомиться?

— Успел, — усмехнулся Петриченко, — да еще как успел: отец у его девушки, говорят, врач. Правда, мы не знаем, как он отнесется к нашей просьбе, а вот за девушку Андрей ручается.

— Скажи на милость, уже ручается, — продолжал недоумевать Колесник. Эта история ему явно не понравилась. — А почему бы не поговорить с Телье? — спросил он. — Кто-кто, а этот парень непременно что-нибудь посоветовал бы…

— Его нет на хуторе, — ответил Петриченко.

Ничего не оставалось, как ждать возвращения Андрея. Незаметно для себя Колесник задремал. Проснулся мгновенно, как только послышались осторожные шаги на лестнице. В дверях показалась голова Андрея. Окинув сидящих в полуосвещенной комнате внимательным взглядом, он осторожно пропустил вперед себя спутницу, а затем вошел в комнату сам.

— Жанет, — представил он девушку и тут же покраснел.

Бедный Андрей, он всегда краснеет, когда смущается… Жанет была высокая, стройная, с голубыми глазами. Робко произнеся привычное: «С ва мсье», — она поперхнулась, закашлялась. Только тут Колесник обратил внимание на то, что в комнате так накурено, что нечем дышать. Приоткрыв дверь, он подал Жанет тазик с чистой водой для мытья рук.

Она неплохо знала свое дело, и минут через тридцать перевязка была закончена. Вынув из сумочки какие-то таблетки, девушка принялась объяснять Андрею, как их давать раненому, но он лишь виновато хлопал глазами: по-французски Андрей знал всего лишь несколько слов. Парня надо было выручать, и Колесник сказал:

— Спасибо, Жанет, мы вас поняли!

— О, вы француз? — обрадовалась девушка.

— Нет, тоже русский.

— Рюсс, Россия, — заулыбалась девушка, — но вы так хорошо говорите по-французски, — и ласково посмотрела на смущенного Андрея.

Заметив этот взгляд, Александр обронил:

— Ничего, с вашей помощью скоро заговорит по-французски и он.

— Или в крайнем случае на время ваших свиданий мы станем присылать переводчика, — вставил Николай.

Все заулыбались.

— Что он сказал? — забеспокоилась смущенная Жанет.

— Он шутит, — успокоил ее Колесник и, повернувшись к Андрею, добавил: — Проводи девушку, а то уже скоро рассвет…

— Да-да, — заторопился он, — пора!

Докладывая лейтенанту о результатах разведки, Николай упомянул про какие-то столбы, которые немцы врывают в ровном поле, в шахматном порядке, на значительном расстоянии друг от друга. Причем разведчики их видели в нескольких местах, но каково их предназначение, они так и не поняли.

И в самом деле, каково? Может быть, этим столбам отводится какая-то особая роль в укреплении «Атлантического вала»? Впрочем, если он только существует, этот «вал». На днях до партизан дошли странные слухи: якобы специальные службы англичан вели наблюдения в эфире. Опознав голоса радистов, они стремились определить, как перемещаются воинские части в районе «Атлантического вала». И вот тогда выяснилось, что один и тот же диктор ведет передачу за радистов нескольких подразделений. На основе этого был сделан вывод: «Неприступный «Атлантический вал» — очередной блеф немцев…» Неужели и в самом деле это так? И потом как-то не верится, что можно опознать голоса в эфире. Но говорят, можно. А если «Атлантический вал» — выдумка Геббельса, то тем больше шансов на успех союзников и им нечего тянуть с высадкой…

Такие вот мысли все утро не давали покоя Колеснику. А Петриченко в это время успел побывать на соседнем хуторе. Вернулся он с запиской от Капитана: «В семнадцать часов жду у заброшенной усадьбы». Поймав недоуменный взгляд Колесника, Петриченко пояснил:

— Едете на совещание! Я уже и велосипед приготовил…

— Интересно, чему оно будет посвящено? — задумчиво сказал Колесник.

— Возможно, объявят, когда наконец намерены высадиться союзники во Франции, — шутливо заметил Петриченко, — или скажут: «Камрады партизаны, примите новейшее оружие…»

— Ну да, держи карман шире, — улыбнулся Колесник.

И все же, собираясь в путь, в душе он на что-то надеялся.

Асфальтированное шоссе, оказавшееся в стороне от магистральных направлений продвижения немецких войск, сохранилось довольно в приличном состоянии, было ровным и гладким.