Ян Лысаковский - Партизаны

Хорошее настроение у Коваля пропало. Через связную он передал просьбу, чтобы приехал кто-нибудь из руководства, так как есть важные дела. Потом ждал с нетерпением, строго предупредив Козу, чтобы он не искал контактов для Видершталя. Нельзя подвергать риску ни людей, ни явки.

Обеспокоенный сигналом тревоги, прибыл представитель округа. Матеуш начал с того, что его больше всего волновало, — с Видершталя. Прибывший внимательно выслушал сообщение, потом сказал:

— Ясно. Надо держаться на расстоянии. Черт его знает, может быть, это провокация. И даже неизвестно чья. Немало офицеров из «Союза вооруженной борьбы» болтают о двух врагах [5] Имеется в виду провозглашенный организациями, подчинявшимися лондонскому эмигрантскому правительству, лозунг о необходимости борьбы с двумя врагами: Советским Союзом и Германией. — Прим. ред. и обливают нас грязью. И еще. В вашу организацию входят преимущественно люди, чьи политические взгляды известны многим еще с довоенного времени. А в таком городке полиция помнит каждого человека. Что будет, если по вашей организации нанесут такой же удар, как и в других повятах? У нас и так большие потери. Вы должны быть готовы укрыть некоторых людей. Больше вопросов нет?

— Нам нужны люди для агитации, для политической работы.

— Хорошо, что напомнили. Заберем у вас товарища Михаила.

— Так ведь вы уже взяли Худого. Побойтесь бога! А у нас кто будет работать?

— Вы. И подбирайте себе новых людей. Нужно уметь их искать, товарищ.

— Мне не хватает для этого ни ума, ни образования. Оставили меня одного, старика, и думаете, что я смогу чудеса творить. Я предпочитаю отказаться от своих функций, чем наделать глупостей.

— Отказываться будете после войны, а сейчас нужно действовать. Говорите людям просто, чего мы хотим, без всяких словесных выкрутасов. Рассказывайте, какая у нас программа: вместе на Гитлера в союзе с Советским Союзом и власть для народа. Сегодня борьба, а завтра сильная Польша. Так партия всегда хотела.

Беседовали довольно долго, и Матеуш понял, что в жизни у него только один путь: борьба до полной победы над оккупантами. Поток жизни, увлекший его за собой, может донести до победы, а может занести и в подвал гестапо. Но не скажешь об этом приехавшему товарищу. Он тоже плывет в этом потоке, и у него тоже нет гарантий выжить. Матеуш только вздохнул глубоко, подумав о том, что его ждет, и перевел разговор на другую тему: о создании партизанского отряда.

На другой день во время обеденного перерыва к отцу подсел Юзеф.

— Гестапо что-то вынюхивает, — проговорил он тихо. — Войтушевский сказал мне, что они роются в довоенных документах магистрата. А арестованных евреев почти всех расстреляли за еврейским кладбищем. Только несколько из них еще сидят в тюрьме.

— Ты, может, знаешь, в чем тут дело?

— Ищут Видершталя.

Вот тебе и новые заботы… Что теперь сделают немцы? Взяли группу Видершталя, но наверняка знают, что это была не единственная организация в городе. В кого теперь ударят? А дела торопят, и ничего отложить нельзя.

Зной и духота дня разрядились под вечер внезапной бурей. На спускавшихся к Любавке улочках зашумели ручьи. Ливень прогнал с улиц немецкие патрули. Даже автомашины останавливались на дороге. Но через час-полтора черные тучи исчезли и на небе заблестели звезды. Легкий ветерок разносил запах цветов. Легко дышалось очищенным от пыли воздухом.

Но люди промокли до нитки, и Коваль с беспокойством вслушивался в их уставшие голоса. В первой операции боевой группы Гвардии Людовой в Мнихове участвовали семь человек, вооруженные двустволкой, обрезом и пистолетом. Двустволку принес Винценти Козек, близкий родственник Шимека. Он выменял ее у вдовы лесника Покоры за два гуся. За курицу вдова дала еще несколько патронов. Обрез принес Гула. Еще в сентябре 1939 года он нашел приличную винтовку, отпилил кусок ствола и спрятал ее под навесом хлева. Только маловато было боеприпасов — всего девять патронов. Пистолет добыли случайно. Носил его полицейский Смочик из тминного полицейского поста в Едлиске. Он был большой любитель выпить и однажды, сильно поднабравшись, забрался в кусты возле речки поспать. Ребята выследили его, забрали оружие, а самого связали собственным ремнем. В магазине пистолета было только три патрона. Двустволка, обрез и пистолет… Всего около двадцати боевых зарядов и семь человек, лежащих в траве у подножия Чарной Гурки. А у противника?