Лео Кесслер - «Мертвая голова»

Деревня представляла собой обычное скопище старых изб. Внешне все выглядело совершенно нормально. Над некоторыми домишками поднимался дымок, свидетельствуя о том, что их хозяева встали и растапливают с утра печи. Несколько человек медленно двигались вдоль изгороди — очевидно, они еще не вполне проснулись. Было слышно, как в деревне гогочут гуси и лают собаки.

Фон Доденбург облизал губы. Стоило ли здесь останавливаться? Не являлось ли все это ловушкой? Основные силы батальона под командованием штурмбаннфюрера Гейера находились примерно в двух километрах позади. А что если здесь была все-таки устроена ловушка, и он попал бы в нее? Тогда под угрозой оказалось бы все продвижение армии Манштейна через Перекоп… Один неверный шаг с его стороны мог означать провал всей крупной операции.

— Что будем делать, господин гауптштурмфюрер? — спросил Шульце. — Честно говоря, у меня от голода уже живот сводит. Я был бы не прочь зайти в эту деревеньку на часок и что-нибудь пожрать.

Слова Шульце оказались решающими. Фон Доденбург знал, что его бойцы не ели уже пятнадцать часов. В деревне они могли бы, по крайней мере, немного отдохнуть и что-нибудь поесть.

— Вперед, — махнул он рукой. — Остановимся в этой деревне.

Моторы танков взревели. Бронированные машины двинулись к деревне. Несмотря на то, что она казалась абсолютно мирной, все, тем не менее, были настороже. Люди не отрывались от пулеметов, пушки были по-прежнему нацелены на деревенские избы.

До околицы деревни осталось пятьсот метров, потом четыреста, потом всего триста. Наконец, уже двести/Ничто не нарушало мирного спокойствия. На дорогу вышло стадо овец. Стоя на башне Pz-IV, фон Доденбург внимательно смотрел на деревню. Он прекрасно понимал, что в таком положении представляет собой чрезвычайно удобную мишень для любого снайпера, однако что-то мешало ему укрыться за броней танка. В глубине души он сознавал, что, стоя так и демонстрируя, что все нормально и бояться совершенно нечего, он придавал уверенности всем остальным бойцам — и прежде всего, наиболее молодым.

Когда его танк поравнялся со стадом овец, он, не выпуская из рук «шмайссер», крикнул пастуху:

— Здравствуй!

— Здравствуйте, — ответил пастух и посмотрел снизу вверх на немецкого офицера. У него было лицо с желтоватой кожей и слегка раскосые глаза.

Фон Доденбург внимательно осмотрел его. Кажется, туземец не прятал под одеждой никакого оружия.

— Убери отсюда овец. Давай! — приказал фон Доденбург.

Пастух кивнул и начал сгонять овец с дороги.

Фон Доденбург поднес к губам микрофон:

— Танки остаются у околицы деревни! В деревню войдут пехотинцы на бронетранспортерах!

«Броники» рванулись вперед. Сидевшие в них пехотинцы внимательно вглядывались в деревенские строения.

Фон Доденбург повернулся к Шульце:

— Останешься тут за старшего. Я пойду вместе с пехотинцами, осмотрю деревню.

Шульце открыл было рот, чтобы возразить ему, но фон Доденбург опередил его:

— Если со мной что-нибудь случится, Шульце, то, я надеюсь, ты выручишь меня из беды…

Унтершарфюрер остался в танке. Фон Доденбург спрыгнул вниз и залез в проезжающий мимо бронетранспортер. После этого все шесть машин дружно направились к центру деревни.

У ближайшего дома фон Доденбург спрыгнул на землю. Подойдя к избе, он сильным пинком распахнул входную дверь. На него пахнуло густой смесью запахов вареной капусты, махорки и грязных человеческих тел. Сжимая в руках автомат, фон Доденбург внимательно осмотрел избу. Вооруженных людей здесь не было. Лишь в дальнем конце сгрудилось несколько жалких фигур. Это были худые крестьяне с иссохшими руками и ногами. Их нечего было опасаться.

— Все в порядке, — обратился к ним один из эсэсовцев. — Нас не стоит бояться.

— Спроси его, нет ли здесь, в деревне, русских солдат, — потребовал фон Доденбург.

Но спрашивать этих жалких крестьян было бесполезно. Они все равно ничего не могли сказать. Фон Доденбург швырнул им батончик шоколада и вышел из избы.

Следующая изба, в которую они зашли, практически ничем не отличалась от предыдущей. На куче тряпья сидела древняя бабушка с совершенно беззубым ртом. Рядом с ней в грязи возились дети со вздувшимися от недоедания животами. Фон Доденбург швырнул им еще один батончик шоколада и вышел. Но по какой-то непонятной причине дети даже не кинулись поднимать с пола сладость.

Сморщив нос, фон Доденбург посмотрел на молодого унтерштурмфюрера, который командовал в «Вотане» пехотинцами: