Глеб Булатов - Степь в крови

Атаман козырнул, поднял коня на дыбы и скрылся в облаке пыли.

Конница Думенко вышла навстречу обескровленным тяжелым боем казакам с той самой станции за холмами, где и располагалась большевистская артиллерия и к которой по оврагам и засекам вел свой отряд Минин. Выйдя на берег реки, красная конница рассыпалась лавой и, без труда сбивая и обращая в бегство малочисленные и разрозненные группы казаков, устремилась к бродам. Прорвавшись сквозь пулеметный огонь, красная кавалерия ворвалась в окопы. Из села Шкуро бросил на подмогу последние резервы. Часть красных во главе с самим Думенко вброд преодолела реку и схлестнулась с резервами Шкуро. Поле битвы объял хаос. Рубились группами и поодиночке, не щадя раненых и не беря пленных.

Под первым и самым страшным натиском красных удалось выстоять, но, сбитые с позиций, потерянные и разрозненные белые отряды все дальше оттягивались к берегу реки и гибли или наудачу бросались в воду и становились легкой добычей. Красные были близки к победе. Стоявший на окраине села Шкуро уже готов был отдать приказ к отступлению. Хотя этот приказ не имел никакого смысла. Отступать было некуда, и зажатые в тисках реки и отчаянно напирающих красных казаки были обречены на гибель или пленение.

Шкуро обернулся к свите и сказал с усмешкой:

– Все. Славный корпус генерала Шкуро погиб. Командуйте отступление. Отведите остатки войск за железную дорогу и займите оборону.

Шкуро пришпорил коня и поскакал прочь.

После взятия позиций красных Минин во главе пяти сотен всадников, драгун и кубанцев, устремился за холмы, к железнодорожной станции. Он знал, что там находятся большевистская артиллерия и резервы. Это был отчаянный шаг. Путь, выбранный Мининым, был изрезан оврагами и перелесками. Но Минин знал: захвати он станцию, и дорога на Лиски и дальше на Воронеж будет свободна.

Когда отряд Минина преодолел большую часть пути и вошел в ложбину, за которой виднелись насыпь и трубы станционных строений, со стороны реки донеслись выстрелы и шум битвы. Минин насторожился и, по удаляющемуся звуку определив большое сражение и отступление казаков, повернул свой отряд. Выйдя на луг, широкой дугой опоясывавший реку, Минин увидел картину военной катастрофы. Все окрест было усеяно телами. Кони бродили без цели в поисках хозяев. Вдалеке, на другом берегу, скрывался отряд казаков, уходящий от преследования.

К Минину привели раненого подъесаула.

– Большевики…конница… – с трудом выговорил раненый, зажимая пальцами кровоточащий бок. – Две, а то и три тысячи сабель.

– Куда пошли? – нетерпеливо спросил Минин.

– По берегу. К бродам.

– Думенко… – в задумчивости произнес Минин. – За мной! По коням!

Минин повел отряд вверх по течению. Время близилось к семи часам пополудни. На всем пути прибрежные луга были усеяны ранеными и убитыми. Увидев вдали занятые красными траншеи и прижатые к реке, сопротивляющиеся из последних сил остатки корпуса Шкуро, Минин вскинул шашку и повел отряд в атаку.

Издали было видно, как комиссары отчаянно разворачивали и строили ряды кавалерии, как на другом берегу Шкуро во главе своего штаба и всех сохранивших дух для борьбы ринулся к реке. Настал решительный момент.

Красным командирам удалось развернуть ряды для отражения атаки Минина, но кони не успели разбежаться, и драгуны разорвали строй красных надвое. Ударившие с тыла казаки и пехота довершили дело. Разрубленная на части, измотанная после долгой битвы красная конница была разгромлена.

Тем временем на другом берегу реки схлестнулись отряды во главе с самими Думенко и Шкуро. Бой был равный и жестокий. Но лишь преодолевшие реку вброд драгуны Минина ударили в тыл, как дело было решено.

Солнце клонилось к закату. Разрозненные группы большевиков спасались от преследования, уходя к станции под прикрытием бронепоезда. Казаки Шкуро спешно занимали отвоеванные позиции по обоим берегам реки. Предстояло похоронить убитых и отправить в тыл раненых.

Стоял конец июля 1919 года. С мая белые армии Юга России развернули широкое наступление. Добровольческая армия отбросила большевиков за Северный Донец. Опрокидывая противника и не давая ему опомниться, добровольцы с боями прошли за месяц триста верст. 10 июня пал Белгород, 11-го после кровавого уличного боя был взят Харьков, а 16-го Шкуро триумфально вступил в Екатеринославль. Разгром врага был полным. В приказе Председателя Реввоенсовета Троцкий писал: «Позорное разложение и состояние полного упадка частей дошли до последней степени. Случаи бессмысленной паники наблюдаются на каждом шагу. Шкурничество процветает!»