Теодор Константин - И снова утро (сборник)

Траян Думбрава с головой укрылся плащ-палаткой, довольный, что теперь дождь не промочит его до нитки. Иначе завтра пришлось бы ждать, пока его одежда высохнет, и он не смог бы вовремя явиться в школу.

Укрывшись плащ-палаткой, on слушал, как капли хлещут по суровому непромокаемому полотну… Точно так же, как теперь, когда он стоит в окопе по щиколотку в воде, пытаясь вздремнуть.

С трудом он переступил с одной ноги на другую, и опять мысленно выругался от злости, что, вместо того чтобы заснуть, вспоминает далекое время и столь неважные теперь вещи.

Если бы не было дождя, он смог бы вздремнуть. Но этот дождь шел, напоминая ему о другом дожде, когда он ехал на место своего учительствования, накрывшись плащ-палаткой попа Нэстурики, главаря организации Фронта национального возрождения из села Болдешти.

Всякий раз, когда шел частый и мелкий дождь, он вспоминал о Болдешти, где прошла его короткая учительская карьера. В памяти о селе сохранилось такое воспоминание: покосившиеся, словно под тяжестью нескончаемого дождя, домики, грязные улицы, на которых в лужах плещутся утки. Ведь не всегда село выглядело таким, но в его памяти оно осталось именно таким, потому что и при его прибытии и при отъезде дождь заливал село.

Впрочем, о селе у него не осталось ни одного радостного воспоминания, одни только огорчения и несчастья.

В день отъезда господин Дечебал Сбырча, директор школы, издевательски сказал ему:

— Вот так, коллега, так! Знай, не все, что растет, съедобно. Помни об этих моих словах и там, куда ты едешь. Они очень пригодятся тебе в твоей карьере, независимо от того, вернешься ты сюда к нам или нет.

— Если вернусь, вам легче не будет! — ответил он, с трудом сдерживаясь, чтобы не ударить, хотя бы один разок, по раздувшимся щекам директора.

— Значит, ты как был колючий, так и остался! И кроме того, хвастун!

Да, Траян хвастался. Что он мог сделать директору? Ничего. Директор был сильным и доказал это. И директор был прав, насмехаясь над ним. Он, Траян Думбрава, всегда старался выполнять свой долг. Едва покинув школьную скамью, он был полон энтузиазма и хотел стать, как этого требовали от него в школе, просветителем на селе. Он сам вышел из села, был представителем целого ряда поколений, которые никогда не наедались досыта, и поэтому хорошо знал, сколько нищеты и страдания накопилось на селе.

В Болдешти он увидел такое же невежество, такую же нужду. Едва ли половина детей школьного возраста посещала школу. Но и те, что приходили в школу, многому научиться не могли. Господин Дечебал Сбырча, директор школы, был в то же время и руководителем царанистской организации на селе. Он посвятил себя политике, и школьные дела его интересовали меньше всего. В школу он приходил от случая к случаю, и дети понапрасну теряли время, ожидая его. В такие дни сама мадам Сбырча являлась в школу и уводила детей. Приходила она всегда с прутом в руке, который не один раз опускался на спины бедных детей, заставляя их работать в ее саду.

Траян Думбрава, приняв пост, сразу же принялся за дело. Он начал обходить село и убеждать крестьян отдать детей в школу. В дни, когда господин директор был увлечен политикой или выпивкой, Траян занимался и с его классами. Он не допускал больше, чтобы дети обрабатывали сад господина директора. Отсюда между учителем и директором и пошла вражда. Но директор не был единственным врагом, которого учитель приобрел в течение нескольких недель своего пребывания в школе. Его врагами стали и священник Нэстурика, и владелец самого большого трактира богач Калистрат Турку, и примарь Иоргу Рэдэсина, и сельский писарь Кристаке Фэлкояну. А раз все они стали его врагами, то и начальник жандармского поста старшина Гаврилэ Чудору начал преследовать его.

Первым союзником директора против Траяна Думбравы стал поп Нэстурика, который не переносил учителя по двум причинам: во-первых, утром в воскресенье, когда поп отправлял службу в церкви, новый учитель, вместо того чтобы привести или хотя бы побуждать детей идти в церковь, собирал ребят в школе и отправлялся с ними будто бы на экскурсию или устраивал репетицию к какому-нибудь празднику. Но не это в такой степени бесило Нэстурику. Во-вторых, и это было главным, поп Нэстурика давал деньги в долг. В селе двое занимались этим делом: поп Нэстурика и трактирщик Калистрат Турку. Процент на деньги, которые они давали взаймы, был небольшим, намного меньшим, чем брали банки. Но зато деньги они давали только под залог земли, Бравшие деньги закладывали погон [5] Погон — мера земли, равная 5012 м 2 — Прим. ред. или два — в зависимости от размера суммы. В большинстве случаев должники не могли вернуть деньги и в конечном итоге теряли свою землю. Как-то получилось, что все те, кому грозила опасность потерять свой клочок земли, приходили за советом к новому учителю. Он помогал им не только советом, но и делом: писал жалобы, самых робких сопровождал в суд, договаривался от их имени с адвокатами, выступал в качестве свидетеля, часто ходил к попу Нэстурике или к трактирщику Турку. Ходил не как проситель, а с доказательствами на руках и твердо отстаивал интересы селян. Начинал спокойно, а уходил, ругаясь и с шумом захлопывая за собой дверь. Называл их не иначе как «поп-мошенник» и «трактирщик-разбойник».