Теодор Константин - И снова утро (сборник)

Советская артиллерия из леса и долины начала обстреливать ущелье, а Матеяну, пользуясь этим, смог отвести всю колонну в укрытие, слева от ущелья. Все более ожесточенная артиллерийская дуэль между русскими и гитлеровцами продолжалась до тех пор, пока немцы не убедились, что противник временно отказался от мысли проникнуть в ущелье. Немцы превратили ущелье в узел обороны, но Матеяну знал, что он должен любой ценой прорваться по ту сторону гор, и ему пришла в голову мысль обогнуть ущелье танками с юга.

— Как с юга? — недоуменно спросил Лейтман. — Через горы?

— Да, через горы. Мы проберемся с танками через горы!

— О! — воскликнул Лейтман и замолчал.

Михуляк и даже Олтян, более дерзкий и горячий, чем Матеяну, командиры батальонов горных стрелков, привыкшие штурмовать горы, — все были ошеломлены, узнав о замысле Матеяну. Горы были высокие, дикие, с крутыми обрывами, покрытые лесом. Другой дороги, кроме той, что проходила через глубокое ущелье, не было. Пытаясь перейти прямо через горы, танки могли застрять в лесу или в каком-нибудь овраге, могли повиснуть над высокими обрывами или свалиться в пропасть. То же самое могло случиться и с противотанковыми и зенитными орудиями, с машинами, нагруженными солдатами, боеприпасами и провизией. Однако Олтяна через несколько мгновений уже захватила высказанная Матеяну идея.

— Представьте себе, — шепнул он, и глаза его загорелись, — что будет, когда немцы обнаружат у себя в тылу танки!

— Господин Лейтман, — пытался Матеяну убедить советского офицера, — согласитесь, что попытка прорваться в ущелье танками равноценна самоубийству…

— Надо действовать не сразу, постепенно.

— Это значит атаковать двадцать раз и каждый раз терять по одному или два танка.

Самого Лейтмана замысел Матеяну и привлекал и пугал в одинаковой мере. Он все же связался со штабом советских войск, действовавших вблизи ущелья, но там и слышать не хотели о подобной операции. Румыны, если они хотят сражаться, как обещали, должны прорваться через ущелье и открыть, таким образом, путь через горы. Однако сумасшедшая идея Матеяну по-прежнему не выходила у Лейтмана из головы.

Матеяну поднялся из-за стола, за которым они изучали карту. Решение штаба не удивило его. Он ожидал такой реакции, любой штаб был бы так же удивлен и обеспокоен подобным предложением. Но именно потому, что, по общему мнению, для танков больше подходит шоссе, Матеяну укрепился еще больше в своем решении.

— Немцы ожидают, что мы будем действовать танками только по ущелью, и не думают, что мы можем повести танки через горы. Именно поэтому и надо осуществить этот маневр! — настаивал он.

Не отрывая глаз от карты, Матеяну вызвал командира отделения разведки, сухощавого, костистого унтер-офицера с желваками на скулах, с серо-стальными глазами, и приказал ему отыскать в селе проводника и быть готовым. Ему предстояло вместе с Матеяну отправиться в горы на разведку.

— Поищите генерала, — потом попросил он Лейтмана, — и скажите, что мне необходимо получить его согласие…

— Кто теперь может найти генерала? — высказал сомнение Лейтман. — Вчера его танкистов встречали цветами жители Бухареста.

— В Бухарест вступили только передовые части, — возразил Матеяну. — Сам он должен быть где-нибудь ближе — в Аджуде или в Рокшанах.

Через полчаса три мотоцикла разведчиков с проводником и Матеяну въезжали по долине Чугеша в горы южнее ущелья. Проводник подтвердил, что ущелье начинено минами, дотами, орудиями и пулеметами, хортистами и гитлеровцами. Все лето здесь грохотали от взрывов горы и урчали бетономешалки.

Ехали медленно, потому что узкая дорога, усыпанная мелким щебнем, извивалась змеей, то удаляясь от ручья, то приближаясь к нему, блестящему и журчащему среди камней. Если бы в русле ручья не попадались высокие скалистые пороги, танки могли бы подняться здесь. Дорогу можно было использовать после того, как ее выпрямят и расширят саперы. Но вскоре она уперлась прямо в ворота домика лесника, покинутого, возможно, с началом боев в ущелье.

Здесь они остановили мотоциклы и двинулись дальше пешком по тропинке, наискось поднимавшейся вверх по недавно вырубленной просеке. Слева разверзлось ущелье, поросшее молодым густым ельником, а справа поднималась темная густая стена леса. Тропинку можно было расширить, ельник танки легко могли подмять под себя, а в случае необходимости они могли укрыться в лесу. Но сама гора была почти отвесной. Дорога, ведущая к плешивой и пологой вершине, была трудной. Необходимо было очистить ее, укрепить бревнами, чтобы танки не опрокинулись. В отряде была тысяча человек, и если бы каждый сделал хотя бы несколько метров дороги, через час они оказались бы по ту сторону леса, на хребте. Матеяну остановился, так как подъем был очень крутой. У его ног расстилалась темная бездна; он на секунду представил себе, как танки скользят и падают в пропасть. Здесь дорогу надо было прокладывать прямо по лесу, чтобы ели затормозили скольжение стальных чудовищ.