Михель Гавен - Валькирия рейха

– Фон Грайм не сделает этого, – Хелене отрицательно покачала головой, – ты его знаешь.

– Еще бы, он помешан на предрассудках, – согласился Геринг и прошелся по кабинету, заложив руки за спину, – мальчишку двадцатилетнего – в полковники, – он усмехнулся, – фон Грайм сам застрелится, но не позволит такого. Пусть он даже лучший истребитель Люфтваффе, фон Грайма в подобном случае это не касается.

– Даже целый полк не может сравниться с «Рихтгофен» – заметила серьезно Хелене. Лишить «Рихтгофен» Хартмана – это значит отнять у нее половину славы. Никто, с тех пор как ты сам оставил эскадрилью, не командовал ею лучше, чем Эрих. Фон Грайм прислал тебе дело?

– Да, – кивнул Геринг озабоченно.

– Можно мне взглянуть, кто написал донос?

– Да какая-то девица, – он махнул рукой, – возьми вон там, на столе.

– Девица? Это интересно, – Хелене взяла папку и протянула ее Герингу. Рейхсмаршал раскрыл ее, быстро просмотрел бумаги внутри, потом протянул Хелене лист бумаги.

– «Герда Дарановски», – прочел он, недовольно скривив губы. – Правда, установили это уже позже. Донос-то был анонимный. Истеричная особа. Когда ее арестовала военная полиция, в слезах кричала, что Хартман ее обесчестил, обещал жениться и бросил. А она аборт сделала. В общем, обычная история. Из мести подговорила одного из своих дружков, чтобы он его скомпрометировал, а тот был из этих, сама понимаешь, скрывался, его давно уже ищут, проституцией на этой почве занимается. Ну вот, теперь оба сидят под арестом.

– Герда Дарановски? – улыбнулась Хелене, – Эриху будет интересно узнать об этом.

– Подумай, Хелене, – Геринг отложил папку и обнял Райч за плечи. – Стоит ли тебе предпринимать столь решительные шаги? Уходить в отставку самой, менять командование полком, перетряхивать эскадрильи, и это в условиях постоянного наступления русских по всему фронту. А сам Хартман, как он будет выполнять задания, после всего этого? Да его собьют в первом же бою. И ладно бы по делу, а то из-за какой-то Герды Дарановски, – Геринг презрительно хмыкнул, – связистки из штаба. Да от нее духа не останется, отправится домой, я договорюсь с военной полицией. Из-за Герды Дарановски я буду терять лучших асов. Придумали тоже, особенно фон Грайм! Вот что, Хелене, – он снова прошелся по кабинету и обернулся к Райч: – Возвращайся в полк, и – все забыто. Никто ничего не узнает, я обещаю тебе. Все, что случилось, будем знать ты, я, генерал фон Грайм. Больше – никто. Я уничтожу все бумаги и прикажу фон Грайму. Пусть постарается и как-то обдумает свое поведение. Придется ему смириться, иначе отправится в отставку. Думаю, он сам не рад, что затеял все эту неразбериху. Но только не отставка, Хелене, – Геринг положил ей руки на плечи и пристально смотрел в глаза, – только не отставка. Кто воевать будет, Хелене? Кто?

– Хорошо, – она согласилась, слегка опустив голову, – дай мне два дня. Я навещу маму в Дрездене и все решу.

– А ты, вообще молодец, – похвалил ее, провожая, Геринг, – не побоялась. Все на карту поставила. Хартману повезло: ты не только отличный командир, ты умеешь любить, Хелене.

– Не надо, Герман, – ответила она. – Давай не будем об этом. Во всяком случае, что касается моих чувств, ты знаешь нашу семью, полагаю, для тебя это не новость.

– Да уж, не новость, – Геринг грустно вздохнул, – передавай привет матушке. А рапорт об отставке я бросил в камин, учти, – предупредил он хитро. – Если решишь все-таки уйти, напиши новый.

После возвращения из Дрездена Хелене вместе с Герингом была на приеме у фюрера. Об отставке речи уже не шло. О ней просто слышать никто не хотел. Вопрос был решен еще до того, как она о нем упомянула: отставку отклонить. Поэтому Геринг представил дело как полностью завершенное и сердито ущипнул Хелене, чтобы она даже не заикалась. Немного отдохнув и успокоившись у матери, она решила, что Герман прав, не стоит торопиться, уйти она всегда успеет. Бросить полк в самый разгар военных действий, лучший полк Люфтваффе, в состав которого входят эскадрильи «Рихтгофен» и «Мелдерс» – дело нешуточное. Тем более, все происшедшее, как обещал Геринг, должно было остаться известным только четверым: двое из них были Хелене и Эрих, двое остальных – генерал фон Грайм и рейхсмаршал авиации. А у них не было причин дискредитировать Хелене и сплетничать о ней, раз они так просили ее остаться, да и люди не те… Если уж совсем честно, Хелене и самой не хотелось уходить. «Из-за какой-то Герды Дарановски!» – как презрительно выразился Геринг. История с этой особой повеселила ее: она думала, что все намного серьезней. Незадачливая девушка обвинила в гомосексуальных привязанностях мужчину, от которого сделала аборт! Тут при детальном разбирательстве могли обойтись и без свидетельств Хелене Райч. Впрочем, не подай она в отставку, никто бы не стал разбираться. Но Эрих! С кем он только не переспал! И если каждая будет писать такие доносы! Это сердило Хелене.