Фриц Вёсс - Вечно жить захотели, собаки?

Еда и в этот день превосходная.

«Без фуража — нет куража!» — таков девиз румынского солдата. Хорошая еда — хорошее настроение. Оно совсем улучшается, когда входит майор Биндер и сообщает, что в соответствии с последними донесениями полку Мангезиуса удалось вновь завоевать позиции на высотах северного фланга. 297-я пехотная дивизия генерала Пфеффера в порядке помощи захватила часть участка северного фланга дивизии, что освобождает силы Мангезиуса, давая ему возможность закрыть прореху в линии фронта к юго-востоку от высоты 89, созданную полком Попеску.

Батарея самоходно-артиллерийских установок Нессельбарта поддержит атаку. 3-й артиллерийский дивизион, хотя и окружен русскими танками и пехотой, продолжает храбро сопротивляться и ждет скорейшего деблокирования.

С саперным батальоном майора Мораро удалось временно установить телефонную связь. Он сообщает о половине погибших, но все еще удерживает свои позиции, хотя и слева и справа он полностью отрезан, а теперь его батальон атакуют и с тыла.

Южнее от него русские, не встречая ни малейшего сопротивления, строем, маршевыми колоннами движутся на запад. Не хватает только, чтобы они затянули свои походные песни. Немецкие самоходки еще не пробились к Мораро, и он ждет дальнейших указаний.

Виссе только успел заглотнуть несколько ложек превосходного, обжигающе горячего супа, как генералу доложили, что русские при мощной поддержке танков — насчитали двадцать пять Т-34 — и значительно превосходящими силами перешли в новое наступление на участке полковника Мангезиуса.

Несколько немецких зенитных орудий вступили в бой, но они слишком слабы, чтобы оказать действенную помощь в борьбе с танками.

Капитан Станческу докладывает, что у третьего артдивизиона, судя по всему, кончились боеприпасы, ибо лишь отдельные орудия продолжают стрелять. Сколько сможет продержаться дивизион? Очевидно другое: что третий дивизион, точно так же, как и второй, будут уничтожены до последнего человека, если не удастся до наступления ночи вызволить их, потому что ночью русские сожмут кольцо сильнее, приведут танки и резервы и сровняют позиции с землей.

Немецкие самоходно-артиллерийские установки, по-видимому, дивизион Нессельбарта, были замечены идущими в направлении третьего артдивизиона.

Виссе вытирает салфеткой рот, откладывает ложку и поднимается.

— Могу ли я просить господина генерала о прикомандировании ко мне кого-то из господ вашего штаба?

Кодряну молча отставляет свой суп, встает и улыбается Виссе, готовый идти с ним. С сегодняшнего утра они друзья, камрады.

Они снова едут по мосту через Червленую у Наримана, и оттуда Кремер на вездеходе немецкого штаба связи за пять минут домчал их до высоты 89.

Наступают сумерки. Никаких следов взвода, посланного отделом тыла, — лишь пятерых удается обнаружить Кодряну:

— Они, видно, с ума посходили: стоят там наверху группой как живая мишень.

Один из них показывает на противоположный холм, где уже легли сумерки. Перед ним быстро вспыхивают один за другим белые язычки пламени, и трассирующие снаряды шипят где-то чертовски близко. Прыжками Виссе взбирается на высотку, чтобы прогнать этих безумцев в укрытие.

— Вас Бог совсем разума лишил или вам жить надоело! — кричит Виссе группе, задыхаясь от быстрого бега на гору.

Выясняется, что это подполковник Нессельбарт с тремя своими офицерами и подполковник Мангезиус обсуждают положение.

— Очень прошу извинить меня, но я думал, что это люди из взвода тылового отдела штаба, которые были здесь в первой половине дня!

Нессельбарт коротко ухмыляется, но лицо его выглядит так, словно его ударили и он старается скрыть боль.

— Этот взвод я отправил домой. Они считают чистку оружия, наведение чистоты и приведение в порядок собственной одежды, а затем сон до побудки проявлением смелого поведения перед врагом! Я слышу: палят из огнестрельного оружия, подъезжаю ближе и вижу парней — просто не верится, — которые упражняются в стрельбе в цель, нацепив обрывки бумаги на лопаты. Наверное, думаю, пьяные русские отмечают победу; подъезжаю ближе, они палят из всех стволов по моей пехоте и убегают. Прежде чем послать им вслед бортовой залп, я обнаруживаю, что это, черт побери, немецкие солдаты! Их счастье, что они ни в одну цель не попали!

Капитан Руккер, самый старший и самый удачливый командир батареи у Нессельбарта, его близкий друг, погиб сегодня утром в оборонительных боях, и теперь батареей командует молодой обер-лейтенант ван дер Хокке, ровесник Виссе.