Лео Кесслер - Стальные когти

— Ну да, конечно, это надо успеть сделать, прежде чем наши сосунки обмочат со страха свои штанишки, — пробурчал Шульце.

С помощью натянутой через реку веревки они обеспечили быструю переправу всех остальных бойцов роты. Фон Доденбург вместе с Шульце тихо двинулись к первому русскому посту.

Как обычно, иваны так умело замаскировали свою позицию, что фон Доденбург понял, что обнаружил ее, только когда увидел прямо перед собой фигуру русского солдата. Несколько секунд они молча вглядывались друг в друга. Затем до русского наконец дошло, что темная фигура перед ним—это немец. От изумления у неприятеля отвисла челюсть. Фон Доденбург рванулся к нему, чтобы не дать ему закричать. Подмяв ивана под себя, он покатился вместе с ним по жесткой траве.

«Только не бить штыком ему в голову, ведь на голове у него каска, и она отразит удар. Бить только в горло!» — промелькнула мысль в мозгу штурмбаннфюрера, и он всадил штык глубоко в шею русского. Они вместе скатились на дно окопа. Фон Доденбург почувствовал, как тело ивана обмякло. Он вновь всадил штык ему в шею. Брызнула горячая кровь, оросившая его пальцы и рукав. Но враг все не умирал.

— Да сдохни же ты наконец! — прошептал фон Доденбург и в бешенстве опять ударил штыком часового.

Лицо ивана исказила агония, из угла его рта выкатилась струйка крови; голова упала набок. Теперь Куно стало ясно: русский мертв. Он почувствовал странное опустошение. В голове было пусто. Но вскоре странные звуки, указывающие на новую опасность, привлекли его внимание, и офицер, торопливо выскочив из окопа, увидел, что на Шульце бегут со штыками наперевес сразу двое русских бойцов. Шульце не двигался, спокойно дожидаясь их.

— Осторожно! — выдохнул фон Доденбург.

В тот момент, когда неприятели, казалось, уже проткнут Шульце своими штыками, тот неожиданно резко повернулся и пнул одного ногой по яйцам, а второму с бешеной силой ударил кулаком по лицу. Первый иван, громко вопя, упал на землю. У второго изо рта вылетели, блеснув при свете луны, металлические зубы.

— Надо сделать так, чтобы этот ублюдок замолчал! — прохрипел Шульце, набрасываясь на второго русского.

Фон Доденбург кинулся к первому и одним быстрым движением всадил ему штык в горло. В течение очень долгого времени, казалось, ничего не происходит. Но затем шея жертвы густо окрасилась кровью. Фон Доденбург зажал ивану рот ладонью и снова всадил в него штык.

Находившийся совсем рядом с ним Шульце бешено ударил кулаком по лицу второго русского. Фон Доденбург услышал, как хрустнул сломанный нос вражеского солдата. По его лицу густо потекла кровь, но он продолжал стоять на ногах. Шульце ударил его снова и подбил русскому правый глаз, но, несмотря на то, что неприятель раскачивался теперь из стороны в сторону, он все равно каким-то чудом ухитрялся держаться на ногах.

— Давай, падай, идиот! — вполголоса выругался Шульце. — Или ты хочешь принять геройскую смерть?

Его противник что-то пробормотал в ответ. По его лицу обильно струилась кровь. В этот момент фон Доденбург почувствовал, что первый русский, горло которого он несколько раз проткнул штыком, наконец испустил дух.

— Ну что ж, храбрец, тогда получай! — угрожающе процедил Шульце и ударил русского кастетом в лоб.

Иван упал на спину. Шульце не дал ему возможности подняться: он набросился на него, и кастет вновь обрушился на окровавленную физиономию русского бойца. Снова удар… еще и еще. Фон Доденбург слышал, как хрустит и крошится череп ивана, но тот все равно не сдавался и все еще пытался подняться с земли.

— Что за дьявол? — вне себя от ярости, вскричал обершарфюрер. — Ты что же, хочешь жить вечно?

Он нанес ему чудовищный удар по челюсти. Голова русского безвольно откинулась назад. Наконец-то он был мертв.

Пять минут спустя в небе над головами эсэсовцев прогремел страшный гром, сравнимый по силе с грохотом бомбежки «штук» [36] «Штука» (сокр. от Sturzkampfflugzeug) — пикирующий бомбардировщик Ю-87. — Прим. ред. , и хлынул чудовищный ливень. Воздух стал непрозрачным из-за стоявшего стеной дождя. В небе беспрерывно мигали молнии. Неистовый вихрь, прыгая и крутясь, обдавал брызгами мундиры эсэсовцев. Капли яростно ударялись о землю, колотили по стальным шлемам бойцов «Вотана». С трудом передвигая ноги, увязавшие в сразу же раскисшей почве, солдаты двигались вперед. Однако эта неожиданно разразившаяся гроза была на самом деле на руку немцам: она скрадывала шум их шагов и позволяла незаметно подкрасться к позициям русских.