Вячеслав Артемьев - Первая дивизия РОА

— «Ожидаю вашего приказа о дальнейшем движении Первой дивизии до двух часов 24 апреля. Ровно в 02.00 выступаю на юг, независимо от приказа. Продовольствием, фуражом и горючим обеспечен только на трое суток. В случае отказа в снабжении буду вынужден снабжаться сам…»

В 23.00 часа генерал Буняченко уже в третий раз в этот день вызвал к себе на совещание командиров полков. Здесь же он дал приказ о выступлении дивизии, которое назначалось в два часа ночи. Генерал Буняченко сомневался, что фельдмаршал пришлёт нужный приказ.

Через два часа части дивизии уже стояли в колоннах и были готовы к выступлению. От фельдмаршала приказа не было. Ровно в два часа ночи дивизия начала свой дальнейший марш. Советский фронт приближался буквально с каждым часом.

Еще накануне вечером в 12-ти километрах от расположения дивизии разведкой были обнаружены советские танки. Времени терять было нельзя, необходимо было двигаться вперед и как можно скорее. До следующего места привала расстояние было 45 километров. Этот путь следовало проделать в трудных условиях сильно пересеченной горной местности. В конце же перехода предстояло преодолеть реку Эльбу. Это было особенно трудной для дивизии задачей, так как если бы немцы хотели приостановить движение дивизии, то они это сделали бы именно здесь. Мосты через Эльбу были частично уничтожены американской авиацией, частично заминированы немцами и подготовлены к взрыву в предвидении приближения советских войск. Заминированный мост, даже с небольшим заслоном представлял бы для дивизии труднопреодолимое препятствие. Преодолеть его было бы невозможно без открытого столкновения с немцами. Самое же незначительное столкновение привело бы к началу больших боевых действий, которых дивизия, несмотря на свою готовность, хотела благоразумно избежать. Особой трудностью и опасностью на пути движения дивизии з этом районе было то, что все части должны были двигаться одной колонной по узкой горной дороге, единственной ведущей к намеченному мосту. Двигаясь в этих условиях, дивизия не имела возможности в случае надобности развернуться для боевых действий и принять меры к своей защите. Она могла бы быть с лёгкостью уничтожена с воздуха и возвышенности гор, даже незначительными силами. Осталось совершенно непонятным, почему этого не сделал фельдмаршал Шернер? Значит, он не хотел делать этого… Значит, это не входило в намерения немецкого фронтового командования. Почему? Почему немецкое фронтовое командование скрывало и от Гиммлера и от ставки Гитлера всё то, что происходило на фронте с Первой дивизией? [3]

В районе Бад Шакдау предстоял переход реки Эльбы. Высланные вперёд подвижные части дивизии — танки, два кавалерийских и один пулемётный эскадроны разведывательного батальона были остановлены перед мостом через Эльбу небольшим немецким заслоном. Командир группы заслона, старший лейтенант, объявил, что мост заминирован, и проход через него для дивизии запрещён. Голова колонны дивизии в это время находилась ещё в нескольких километрах от моста.

Генерал Буняченко с начальником штаба дивизии подполковником Николаевым подъехали на автомобиле к мосту. Они пытались убедить немецкого офицера — начальника заслона, пропустить дивизию. Тот не соглашался, имея на этот счёт строгий приказ.

Тогда генерал Буняченко вызвал из колонны дивизии медико-санитарный батальон. Немецкому офицеру было сказано, что необходимо эвакуировать раненых. Он согласился и приказал разминировать узкий приход на мосту.

Колонна санитарного батальона вошла на мост, а вслед за нею двинулись танки и кавалерийские эскадроны разведывательного батальона. Немецкая охрана растерялась и не знала, что предпринять. Их офицер, видя, что он не в состоянии воспрепятствовать нарушению приказа, связался по телефону со своим штабом и доложил о происшедшем. Танки и кавалеристы уже были на противоположном берегу Эльбы и занимали боевые позиции на подступах к мосту, а на разминированный сапёрами мост уже входила голова колонны дивизии.

У моста генерал Буняченко пропускал мимо себя проходившие части, на ходу давая указания командиром о дальнейших действиях. На другом же берегу, начальник штаба дивизии с пистолетом в руке спорил с приехавшим на автомобиле немецким полковником. Приехавший полковник требовал подчинения приказу о запрещении перехода Эльбы и настаивал на немедленном возвращении уже перешедших реку частей дивизии.