Вячеслав Артемьев - Первая дивизия РОА

В это время Вторая русская дивизия находилась ещё в состоянии полной небоеспособности. Имелся только личный состав изнурённых в немецких лагерях солдат и офицеров, без оружия и, большинстве своём, без обмундирования. Третья дивизия едва формировала свои штабы.

Генерал Буняченко был поражён полученным приказам, который был передан ему, обойдя генерала Власова. Выразив полковнику Герре своё недоумение по поводу полученного приказа, генерал Буняченко немедленно связался с Власовым, который был в это время в Хойберге в 60 километрах от Первой дивизии. Если раньше немецкое командование могло безответственно бросать русские части в бой по своему усмотрению, то теперь, когда дивизия была в руках русского командования, дело обстояло несколько иначе.

В тот же день генерал Буняченко вызвал к себе командиров полков и отдельных частей дивизии и объявил им полученный приказ. Он заявил при этом в самой резкой форме, что расценивает действия немецкого командования, как обман и предательство и что будет говорить с генералом Власовым. Командиры частей полностью разделяли мнение генерала Буняченко, и на этом же совещании был намечен план особых мероприятий в дивизии на случай возможного возникновения конфликта с немцами. Впервые возник вопрос о неподчинении, вплоть до вооружённого сопротивления.

Генерал Буняченко продолжал вести переговоры с полковником Герре, ожидая приезда генерала Власова. Части дивизии проводили подготовку, приводя себя в боевую готовность, и принимали меры на случай необходимости оказать сопротивление силой. Для охраны штаба дивизии от полков был выделен сводный батальон автоматчиков с ручными пулемётами и противотанковым оружием, который в полном вооружении с боеприпасами демонстративно продефилировал мимо здания немецкого штаба связи. В гарнизонном театре, недалеко от штаба дивизии, батальону был дан «большой концерт», продолжавшийся в течение пяти часов, пока генерал Буняченко вёл переговоры, выигрывая время до приказа генерала Власова.

В частях дивизии царило напряжение, все были готовы, если это потребуется, в любую минуту приступить к боевым действиям. Было организовано круговое сторожевое охранение и выслана разведка. В полках снаряжались обозы. Дивизия готовилась и к походу, и к обороне. Настроение солдат и офицеров было таким, что достаточно было одной команды, чтобы они в неудержимом стремлении ринулись в бой. Солдаты наперебой задавали своим офицерам волнующие их вопросы: «Где генерал Власов?», «Когда начнём действовать?», «Нельзя ли захватить немецкие склады оружия и вооружить Вторую дивизию?». Приходилось удерживать горячий воинственный бунтарский порыв бойцов, внушать необходимость сохранять хладнокровие и выдержанность. Нельзя было давать повода к возникновению конфликта с немцами, который неизбежно принял бы самые острые формы.

Переговоры генерала Буняченко с полковником Герре протекали в очень сдержанном тоне. Они оба, кажется, не доверяли друг другу, но оба пытались придавать переговорам корректную форму.

Генерал Буняченко настаивал, чтобы приказ о выступлении дивизии на фронт был от генерала Власова. Он требовал, чтобы сам генерал Власов объяснил дивизии причину нарушения обещания по созданию и использованию Освободительной Армии. При этом генерал Буняченко подчёркивал свою уверенность в том, что командиры частей и все офицеры и солдаты дивизии воспримут приказ немецкого командования, отданный помимо генерала Власова, как незаконный и несоответствующий подчинённости Русской Освободительной Армии. Генерал Буняченко в категорической форме отказался подчиниться приказу немецкого командования. Он заявил со всей решительностью, что это означало бы его соучастие с немцами в обмане своей дивизии…

На следующее утро генерал Буняченко вновь собрал командиров полков. Было принято решение, что в случае, если германское командование попытается применить военную силу против дивизии, то дивизия немедленно снимается с места и форсированным маршем, если нужно, то и с боями, пойдёт в горы, к швейцарской границе, расстояние до которой было всего несколько десятков километров. Укрывшись в горах, генерал Буняченко полагал связаться с войсками западных союзников. Допускался и такой оборот событий, что немецкое командование примет меры к разоружению дивизии или к изъятию ее командования. Такая попытка должна была бы послужить сигналом к началу боевых действий против немцев, с той же целью проникновения в горы…