Ирина Тананайко - На фига мне эти баксы!!

Когда проходил оживленный монолог разгневанной матери, в регистратуру вошла заведующая женской консультацией. «Лина Алексеевна, очень хорошо, что застала вас, а то мне некого послать в цыганскую слободу. Оттуда есть вызов: у женщины после родов высокая температура».

— Валентина Николаевна, но это же не мой участок — попыталась возмутиться Линка.

— Дзебенко уехала на Слободку к онкогинекологу отчет сдавать. Алексеева в Дом санпросвета должна успеть за наглядной агитацией. На первой смене вы одна.

Заведующая, как это было не приятно признавать, была права. Летом, чтобы не платить деньги, сотрудников отправляли в отпуска за свой счет. Линка работала только потому, что муж у неё находился в длительной командировке. Жаловаться было не на кого, а потому надо было отправляться на вызов.

В благословенные перестроечные времена у консультации находилась на балансе машина, и на вызовы врачи ездили, а не ходили. При демократии денег в бюджете на медицину никогда не оставалось, и доктора к больным ножками ходили. Хорошо в женской консультации вызовы редкость — то онкологическим больным гинекологическая консультация требовалась, то патронажи к беременным и родильницам.

Являясь старожилом консультации, наша героиня знала наизусть весь район обслуживания: объяснять, куда и как идти не надо было. Одежда и обувь позволяли сразу приступить к делу. Город южный, летом народ существовал на море, а посему форма одежды была у всех одинаковая — шорты и футболка. Простота нравов умиляла приезжих — ни возраст, ни объёмы тела не смущали коренное население. Линка не была белой вороной, а поэтому ходила, как все.

Выползая из консультации под безжалостное июльское солнце, она сожалела только по поводу отсутствия шляпы, так как тащиться по солнцепёку было далековато.

Слобода являлась знаменитостью на все СНГ, особенно после передачи Доренко. Самая большая пересылочная база наркобизнеса. И если до передачи в эфире это было лишь городское бедствие, ужас всех родителей и гроза местных жителей, то после адрес поселка стал известен всем нуждающимся в СНГ. Работа у поселковых в основном ночная: днем дозу можно достать в барах, на вокзале, на пляже, вечером — в казино и дискотеках, а ночью — извини-подвинься, надо тащиться в слободу. Вот и подрабатывали таксисты, у бабушек раскупались торты, с лотков улетала сладкая вода. В общем с наступлением темноты жизнь в поселке только начиналась. А поутру милиция доставала из кювета трупы тех, кому уже никакая доза не нужна. Вот и шла Линка спокойно; зная, что цыганки работают в городе — или воруют, или гадают, а мужики отдыхают перед ночной сменой.

Деньги в посёлке крутились громадные: с каждой проданной дозы народ богател, а богатство свое вкладывал в недвижимость — жилье. Поэтому архитектура слободы представляла собой такие шедевры, которые могло создать только больное воображение. Причем строительный антураж мог поведать о каждом хозяине и его «банковском» счёте: только начал зарабатывать, этот в силе, а того уже посадили. Среди обитаемых домов, только начатых строений, забытых зданий и строительного мусора Линка ориентировалась хорошо и в скором времени оказалась у нужного ей дома. Дом оказался ухоженным, с дворовыми постройками, огромным двором, виноградником и цветником — чувствовалось, хозяин разбогател, дела идут хорошо, садиться в тюрьму пока не собирается. Звонка на чугунных воротах не было, и после нескольких неудачных попыток докричаться до хозяев Линка вошла во двор навстречу судьбе. Во дворе мелькало много народу с озабоченными лицами, но как-то всем не было никакого дела до вошедшей с улицы незнакомой женщины. Такое невнимание к собственной персоне разозлило Линк она выловила из толпы мальчишку лет десяти и устроила допрос:

— Мне нужна Тамара Оглы, где я её могу найти? Я по вызову из консультации пришла.

Пацанёнок шмыгнул носом: «Мамка помирает».

Линка похолодела: «Господи неужели я опоздала? Женщина в агонии, а предусмотрительные родственники уже поминки готовят?!»

От волнения она сорвалась на крик:

— Вы, что, ее раньше времени хороните? Веди к ней.

Пацан удивился:

— Кто ее хоронит? В доме она лежит. Это папка гостей больших ждет, женщины обед готовят. Парень рванул к дому, Линка старалась не отставать, поспешила за ним.

Дорогие занавеси, ковры говорили о том, что хозяева надеялись на долгую безоблачную жизнь. При всём богатстве, мебели в доме почти не было. На шикарных паласах лежала неубранная постель.