Юрий Владимиров - В немецком плену. Записки выжившего. 1942-1945

Под громкий плач и проклятия женщин в адрес конвоиров, взяв с собой на шинелях раненых, мы зашагали дальше.

Вскоре показался в поле лагерь военнопленных, который по сравнению с предыдущими украинскими лагерями, в которых я побывал, был невелик. Он был огражден снаружи со всех сторон двумя рядами колючей проволоки, заканчивавшимися по углам и посредине сторожевыми вышками, на которых сидели с автоматами часовые, и имел внутри множество длинных деревянных бараков, размещенных в отдельных секциях – блоках, также огороженных колючей проволокой, но только в один ряд.

Лагерь имел несколько входов и выходов. У всех ворот висела надпись «Achtung! Kriegsgefangenenlager. Unbefugten das Betreten ist streng verboten!» («Внимание! Лагерь военнопленных. Посторонним вход строго воспрещен!»). А позже у главных ворот я увидел еще дополнительную вывеску: «Stalag IVB Mühlberg». Подробно она значила: Stammlager (точнее, Mannschaftsstammlager) IVB, коренной (стационарный, базовый или, вернее, регистрационный) лагерь для рядовых военнопленных (включая ефрейторов, сержантов и старшин), находящийся в Мюльберге. Этот небольшой город находится на земле, называющейся Бранденбург, на границе с Саксонией-Анхальт, на правом берегу Эльбы и в 30 километрах южнее города Торгау, где впервые встретились 25 апреля 1945 года части войск Советского Союза и Соединенных Штатов Америки. (Наш лагерь для военнопленных, сокращенно называвшийся Stalag IVB – Шталаг IV, после войны советские оккупационные власти превратили в лагерь для немецких военных преступников и бывшего командного состава немецкой армии.)

…Нас подвели к задним – вспомогательным – воротам лагеря, которые часовой-привратник открыл, и мы зашагали внутрь лагеря военнопленных Шталаг IVB. Между прочим, в последние годы я долго думал, что же означают в названии этого лагеря римская цифра IV и индекс – латинская буква В. И лишь недавно узнал о них следующее. Дело в том, что еще до войны Германия тех лет была поделена на 21 военный округ, каждому из которых был присвоен свой номер, обозначавшийся римской цифрой. Так, цифрой I обозначался Кенигсбергский округ, III – Берлинский, X – Гамбургский, XX – Данцигский, XXI – Позенский и т. д. И в этом ряду наименований цифра IV была присвоена Дрезденскому военному округу, на территории которого и оказался наш лагерь. Таким образом, цифра IV в термине «Шталаг IVB» означала его принадлежность к указанному округу, а индекс «В» – номер этого стационарного лагеря в данном округе. Кстати, в Дрезденском округе имелись также под разными городами Stalag IV с индексами А, С, D, Е, G и LW5 (специально для военнопленных летчиков военно-воздушных сил). Были еще и лагеря специально для военнопленного офицерского состава и генералитета, носившие название Offizierlager (сокращенно Oflag – Офлаг) IVA, В, С и D, где их обитателей не заставляли работать. Кое-где были лагеря типа дулаг и шталаг с индексом «КМ», предназначенные лишь для военнопленных моряков. Имелось несколько лагерей Heillager (Heilag – Хайлаг, или просто индекс «Н») для поправки здоровья в случае болезни или ранения. Помимо них имелись большие лазареты только для заболевших или раненых пленных. Существовало еще и великое множество приписанных к шталагам отдельных местных, как правило, мелких лагерей, носивших название Arbeitskomrnando, – рабочие команды, снабженные своими собственными номерами из арабских цифр. Такие лагеря, если условия труда и проживания в них были очень тяжелыми, неофициально назывались штрафными, и в них часто ссылали «провинившихся» военнопленных из разных других лагерей, где условия содержания можно было считать терпимыми.

Рабочие команды, предназначенные специально для выполнения работ различных видов, например: команды грузчиков, землекопов, сапожников, портных, банщиков, электриков и других, имелись и внутри больших лагерей типа шталаг или дулаг. При этом они работали как на территории самого лагеря, так и под охраной, вне его.

Особыми были концентрационные лагеря, в которых содержались заключенные, обвиняемые в основном в антинацистской политике. Рассказывать об этих лагерях не входит в мою задачу. Не буду говорить также о местах и лагерях, где находились и работали гражданские лица из оккупированных немцами территорий нашей страны (так называемые Ostarbeiter – остарбайтеры, то есть восточные рабочие) и других государств.

Отмечу лишь, что этим лицам было несравнимо лучше, чем советским военнопленным. Ведь гражданским лицам выплачивали неплохую зарплату и предоставляли значительно лучшее питание, и они жили и ходили почти везде свободно, не находясь под конвоем. Они даже могли вести почтовую переписку с родными (наши – только из оккупированных мест). Я, между прочим, встречал в Германии украинских, русских и белорусских девушек, которые приехали туда добровольно, чтобы заработать немалые деньги и хорошо одеться. В первые годы войны остарбайтеры носили на своей одежде слева на уровне груди синюю квадратную нашивку с белыми каемками и надписью «OST» («ВОСТОК»), а позже – национальные эмблемы (в частности, выходцы из Украины – трезубец).