Анатолий Гончар: Боевой выход

После обеда оформляли «решение» на карте. Трясунов, никогда серьезно не относившийся к подобному бумаготворчеству (в реальной жизни все равно складывалось и происходило все не так, как задумывалось), не требовал от командиров групп четкости и точности в его оформлении. И потому принимавшие «решения» группники не слишком старались, стремясь как можно быстрее покончить с «графическими» формальностями и передать бумаги в руки своему оперативному офицеру. Сергей, никогда до этого не занимавшийся подобным делом и имевший о нем лишь смутные теоретические представления, начертил на выданном ему листке – ксерокопии участка местности свой район разведки и, решив больше не ломать голову над тем, правильно он все это делает или неправильно, отложил в сторону цветные фломастеры. Теперь он спокойно сидел и ждал, когда сидевший напротив командир первой группы капитан Гуревич (тоже совсем недавно прибывший на замену выбывшему по ранению Копылову) закончит оформление своей карты и можно будет не мудрствуя лукаво использовать его «решение» в качестве наглядного пособия, то бишь шаблона.

Как ни торопился потом Ефимов наверстать упущенное, но провозился с бумагами гораздо дольше, чем рассчитывал. За окнами палатки уже темнело.

– Уф, наконец-то, – обрадованно воскликнул он, вставая из-за стола и разминая затекшую от долгого сидения спину.

Развалившийся за столом дежурного по части старшина первой роты старший прапорщик Косыгин понимающе улыбнулся.

– Минералку будешь? – предложил он, кивая на стоявшую на столе почти полную полуторалитровую бутылку.

– Не хочу. – Пить действительно не хотелось. Ефимов распихал канцелярские принадлежности по офицерской сумке и шагнул к дежурному столику: – Гриша Воробьев забежит, он мой оперативный офицер, передай, хорошо?

– Ноу проблем. – Косыгин взял бумаги и, поправив висевшую на боку кобуру с «ПМом», продолжил выполнение обязанностей дежурного по части.

Когда Ефимов вышел на улицу, то оказалось, что времени прошло все же меньше, чем он предположил, глядя на меркнущий за окном свет. Просто на небо наползла большая темно-серая туча, разом закрыв собой и находящиеся на западе белогривые горные вершины, и большую часть небосвода и спрятав за пологом туманной измороси ближайшие, нависающие над мотострелковым полком сопки. Шаловливый ветерок небрежным порывом принес прохладную свежесть, разом отметя все надежды старшего прапорщика на сухую погоду в дни предстоящего его группе боевого задания. Еще раз с нескрываемым разочарованием взглянув на свисающие к земле седые дождевые космы, он мысленно выругался, наконец-то догадался взглянуть на наручные часы и отправился ужинать.

На ужин были гречневая каша, килька в томате и свежеиспеченные оладушки. Наскоро перекусив (а к чему было тянуть, если все офицеры и прапорщики, «заморив червячка», уже разошлись?), Сергей поблагодарил стоявшего на раздаче солдатика, вышел на свежий воздух и двинулся в направлении жилых палаток. Но не успел он сделать и пары шагов, когда из-за угла столовой выросла широкая фигура старшего прапорщика Селиванова.

– Михалыч, тормозни. – Ефимов обернулся и увидел, что Артем держит в руке явно чем-то нагруженный полиэтиленовый пакет. – Ты вроде бы завтра на БЗ уходишь…

Сергей, подтверждая, кивнул головой.

– Тогда держи, – начальник столовой торопливо сунул руку в пакет и вытащил на свет божий сухой паек в картонной упаковке.

– На фиг? – непритворно удивился новоиспеченный командир группы. – У меня своих уже полторы коробки под кроватью стоит!

– Да это другое, – Артем улыбнулся и сунул паек в руки слегка опешившему Ефимову, – для разнообразия, гуманитарка. – И, развернувшись, поспешил к калитке ПХД.

– Понял, спасибо, – уже вдогонку крикнул Ефимов.

– Да ладно, чего там, – небрежно отмахнулся Селиванов и, не останавливаясь, пошел дальше.

Сергей посмотрел ему вслед, хмыкнул, встряхнул коробку – внутри отчетливо послышался звук сталкивающихся между собой консервных банок.

«Тушняк?» – с легким разочарованием заключил Ефимов и распаковал упаковку. Он ошибся. Внутри действительно оказались банки консервов, но не с тушенкой, а с «Консервами из осетровых рыб».

– Живем! – вслух высказался старший прапорщик и, сунув коробку с новоприобретенными продуктами себе под мышку, зашагал в сторону своей палатки. Настроения прибавилось – заполучить в рацион осетровых вместо весьма опостылевшей сельди было совсем не кисло.