Владимир Баскаков - Танкисты [Повесть]

— Желаю успеха.

Шубников проводил командующего до машины. Тот сел рядом с шофером и, обращаясь к адъютанту, сказал:

— Поедем к Панову.

Три «виллиса» и бронетранспортер скрылись в темноте. Шубников снял фуражку, вытер свой лысеющий лоб.

— Сколько у него таких хозяйств, а к нам заехал.

— Он сказал, что по пути, — ответил начальник политотдела Кузьмин.

— По пути не по пути, а заехал. Фронт — это же махина!

Майор Вагнер порезался, и это его разозлило. Он давно не брился сам — каждое утро, как прибыл сюда, в группу армий «Центр», заходил в казино к парикмахеру. А сегодня пришлось бриться в туалете рядом со служебным кабинетом — бритва, тюбик крема и лезвия у него на всякий случай всегда лежали в портфеле в металлическом несессере. Царапина кровоточила, и Вагнер, усевшись за стол, прикладывал к подбородку чистый белый платок и одновременно собирал листки с текстом, отпечатанным на машинке. Наконец он аккуратно сложил листки, зажал рычаг сшивателя и вложил их в картонную папку.

Он работал всю ночь — потому и брился в туалете — и только к утру наконец понял, что все стало на свои места, можно идти к генералу с обоснованным и точным докладом. Да, с обоснованным. А, признаться, ночью он испытывал неприятные минуты: не все складывалось, не все сходилось. В разведсводках, показаниях пленных, наблюдениях с переднего края, радиограммах зафронтовой агентуры было столько путаницы, противоречий, а иногда — откровенного, черт возьми, скудоумия. Но майор Вагнер применил свою старую методу: прежде всего думать за противника и не считать, как некоторые его учителя, русских дураками, военными профанами и недоучками. Он хорошо помнил, работая в штабе Манштейна на Дону и позже — на Курской дуге: этот вот прусский подход к противнику, как к идиоту, который обязательно совершит какую-нибудь нелепость, — этот подход приносил потом неисчислимые беды. Вагнер был худородный офицерик, его отец и дед не служили в штабах кайзера — они скромно месили тесто в Цвикау. И он тоже, до того как его призвали в армию, работал в кондитерской отца. Но после прихода Гитлера Вагнер окончил офицерскую школу, сразу же проявил способности к штабной работе — и это заметило начальство. Позже, работая в военной разведке, он чувствовал косые взгляды этих родовитых «фонов» с полковничьими и генеральскими погонами, но он уже знал себе цену и уверенно, не тушуясь перед «кадыками», докладывал свои прогнозы о предполагаемых действиях противника.

Сегодня он после этой бессонной ночи спокойно и точно доложит разведобстановку.

Он знал, что фюрер, ставка и генштаб сухопутных войск дали ориентировочный, строго секретный прогноз. Генерал, который вместе с ним прибыл для уточнения разведданных в группу армий «Центр», ознакомил с этим прогнозом Вагнера и поручил ему дать свои соображения и уточнения. Это было особенно важно потому, что командующий группой армий «Центр» генерал-фельдмаршал Буш слал в генштаб довольно тревожные телеграммы.

Но генштаб полагал, что русские, пытавшиеся зимой и весной пробиться в глубь Белоруссии, исчерпали свои наступательные потенции и остановились надолго. Генштабу было известно, что русское командование уже в мае приказало войскам перейти к обороне. Сейчас они проводят наступательные операции на Ленинградском фронте и в Карелии. Где они будут наступать летом? Генштаб называл два района — Украина и Прибалтика. Быть может — Румыния.

Генерал-фельдмаршал Модель — командующий группой армий «Северная Украина», весьма крупный военный авторитет, — был уверен, что русские будут наступать против его участка фронта: ведь именно там они сосредоточили свои основные ударные силы — четыре танковые армии.

Этой ночью майору Вагнеру пришлось решать уравнение со многими неизвестными. Наблюдение за передним краем русских не показывало каких-то серьезных признаков активности.

Активизировались партизаны. Взорваны многие мосты, но циклы этих партизанских действий трудно поддаются аналитическому исследованию.

Оставленный в районе Гомеля агент — стрелочник на железной дороге — добрался до тайника с рацией и передал, что идут эшелоны с войсками. Танков и тяжелой артиллерии он не обнаружил. Идет пехота. Но это может быть лишь смена и пополнение войск, уставших после не очень удачных весенних попыток русских продолжить зимнее наступление и улучшить положение на Белорусском фронте, — возможен и такой вариант. Или подготовка к частному, сковывающему удару, чтобы не дать немцам перебросить отсюда дивизии на север Украины, где будет, это совершенно ясно, нанесен главный удар.