Владимир Баскаков - Танкисты [Повесть]

— Согласен. И давай передвигать наше хозяйство вперед, вот сюда, — Шубников показал на карте, лежащей на столе у Бородина. — А я сейчас умоюсь и поеду к Гольцеву.

Через полчаса танк и машины КП корпуса двинулись по проселочной дороге в сторону шоссе Белгород— Харьков.

Поезд — паровоз, два пассажирских вагона, три платформы с зенитными пушками, две платформы с легковыми машинами и товарный вагон — медленно проследовал мимо станции и, стуча колесами на стрелке, стал сворачивать на запасный путь. Поезд остановился около длинного пакгауза, в тени деревьев, почти прижавшихся к железнодорожному полотну, и солдаты в черных комбинезонах быстро расчехлили зенитки. Дверь товарного вагона с грохотом раскрылась, и на землю один за другим стали спрыгивать солдаты. Они выстроились вдоль состава, взяв автоматы на изготовку.

Раскрылась дверь салон-вагона, и по ступенькам быстро соскочил офицер в полевом кителе с погонами обер-лейтенанта. Он ловко подставил под последнюю лесенку маленькую скамеечку и помог сойти на землю — платформы здесь не было — пожилому военному в кожаном пальто и генеральской фуражке.

Командующий группой армий «Юг» генерал-фельдмаршал Эрих фон Манштейн вышел из вагона, внимательно оглядел застывших по стойке «смирно» солдат охраны и негромко спросил обер-лейтенанта, встретили ли генерал-полковника Цейтцлера. Тот ответил, что самолет Цейтцлера благополучно приземлился и генерал-полковник уже едет сюда — его встретили генерал-майор Крафт и полковник Варнеке, охрана обеспечена.

Манштейн кивнул и не спеша зашагал вдоль вагонов, разминая ноги и расправляя спину, побаливавшую с утра. У паровоза стояли офицер и группа солдат — все с автоматами на изготовку. Офицер вытянул руку в фашистском приветствии. Генерал-фельдмаршал в ответ вяло махнул рукой и повернул в сторону своего вагона.

К железнодорожному полотну подъехала большая серая машина «хорьх» с брезентовым верхом и резко остановилась. Из машины легко выпрыгнул низенький полнеющий генерал и направился навстречу Манштейну.

Они поздоровались и поднялись в вагон.

Приезд сюда, на этот полустанок в район Харькова, в самый разгар русского наступления начальника генерального штаба сухопутных войск генерал-полковника Цейтцлера совсем не обрадовал командующего группой армий «Юг» генерал-фельдмаршала Манштейна. До встреч и бесед ли сейчас с представителем фюрера, когда сегодня утром пришло сообщение, что советские стрелковые дивизии уже ведут бой на улицах Белгорода, а танковые соединения противника уже перерезали шоссе Белгород — Харьков и движутся на юго-запад. Да и вообще Манштейн недолюбливал Цейтцлера — эту «шаровую молнию», как его прозвали в генштабе, и не только за его кругленькую фигуру, а, прежде всего, за его жесткую требовательность и оперативность, когда речь шла о подготовке личных докладов фюреру. Генерал-фельдмаршал полагал, что должность начальника генерального штаба в этот критический период должен был бы занять он, Манштейн, впрочем, эту мысль, он знал, поддерживали и многие другие генералы. Только он, герой Крыма, человек, который прошлой зимой, командуя группой армий «Дон», после Сталинградской катастрофы сумел в какой-то мере стабилизировать фронт и даже вновь захватить Харьков и Белгород, способен возглавлять генштаб вермахта. Фюрер, недовольный тем, что Манштейн так и не сумел в декабре деблокировать окруженную трехсоттридцатитысячную группировку Паулюса, весной, после взятия Харькова сменил гнев на милость и наградил его «дубовыми листьями» к Рыцарскому кресту, который он получил еще за поход во Францию. Фюрер поручил ему командовать мощной группой армий «Юг», которая должна была летом перейти в наступление и сокрушить весь южный и юго-западный фас Курской дуги и вместе с северной группой генерал-полковника Модели, соединившись с ней в районе Курска, окружить и уничтожить советские войска во всем этом огромном районе — осуществить операцию «Цитадель», в разработке которой участвовал и Цейтцлер. Манштейн был уверен, что добьется победы в этом третьем летнем наступлении.

«Тигры», «фердинанды», «пантеры», на которые так уповал фюрер, да и он, Манштейн, не смогли создать перелома. А после Прохоровского танкового сражения русские не только восстановили свою оборону, но уже в начале августа смогли перейти в решительное контрнаступление, рассекая подчиненные ему, Манштейну, войска — группу армий «Кемпф» и 4-ю танковую армию генерала Гота. Не удался предусмотренный генштабом контрудар.