Павел Яковенко - Снайпер-2 (Тихая провинция)

При этом за несколько редких минут тишины Паша услышал гул праздника, и легко сообразил, что он в самом разгаре — гости уже изрядно приняли на грудь, так что его работа только облегчилась.

Оркестр снова взгвизнул, ударила разухабистая мелодия, и Паша возобновил движение. Он тенью мелькнул к заранее намеченной точке, и выглянул из-за укрытия.

Да, он не ошибся. Гости неорганизованно бродили по лужайке, заходили и выходили из музейных помещений, садились и вставали из-за столов. Короче говоря, это была та стадия любого праздника, когда люди разбиваются на кружки по интересам, а степень опьянения такова, что прочие окружающие как бы и перестают существовать.

Паша усмехнулся, и начал изучать лица. Шувалова, распевающего, судя по широко открываемому рту, какую-то песню, он узнал сразу. Но вот Донецкова и Мазепы видно не было. Не было и Грачева.

Это было уже хуже. Как бы то ни было, но слишком долго ждать Паша не мог. Вдруг какой-нибудь другой чоповец озаботится состоянием друга, и пойдет его проведать? А его друг лежит со стрелой во лбу. Нехорошо получится…

Из дома — музея вышла группа посетителей. Паша пригляделся… Ага, вот они, красавцы. Оба! Веретенников затаился в напряжении — куда они направятся? Дистанция была, все-таки, великовата. Можно было и промахнуться. И если бы они отправились к своим машинам, то…

Но нет. И Мазепа, и Донецков спокойно, с достоинством возвращались за стол. Они были окружены дамами, но этот факт волновал Пашу меньше всего. Он напряженно ждал, когда дистанция для выстрела станет для него практически убойной. Они не торопились занимать свои места, и Паша реально занервничал, несмотря на всю свою наркотическую стойкость и хладнокровность.

Он решил больше не терять времени, и начал выцеливать Мазепу, когда те, наконец-то, стали усаживаться за стол. И когда они приняли более-менее фиксированное положение, Веретенников напрягся, и открыл стрельбу…

Когда Мазепа рухнул лицом в салат, Донецков обернулся в его сторону, подставив свое недоуменное лицо под следующий выстрел. Третьим выстрелом был поражен Шувалов.

Так как звуков выстрела не было слышно вообще, (а в этом и состояла задумка с арбалетом), а происходящее было так чудовищно, и так дисгармонировало с атмосферой праздника, что Паша успевал спокойно перезаряжаться.

Но после падения Шувалова музыка все-таки оборвалась, а потом женщины начали вопить.

Какое-то шестое чувство подсказало Паше оглянуться. Позади него нарисовались два человека. Вряд ли они понимали, в чем дело, просто бежали на крик, и можно было бы срезать их и уйти в обратном направлении. И хотя Колян, внезапно переменив план отхода, однозначно сказал, что ждать его будут на той стороне дороге, а для этого нужно было, не теряя времени, проходить сквозь музей, он несколько смутился, увидев такое количество людей перед собой.

«Может быть, все-таки вернуться назад, переплыть речку, и пройти в обход? Времени, конечно, потеряю…», — подумал он.

Но тут раздался выстрел, и доска в заборе, с правой стороны от него, треснула. Его заметили, и в него стреляли. Причем сзади. Выбора теперь просто не было.

Веретенников рванул через двор. Увидев его, гости, особенно женщины, побежали в сторону парковки. Кто-то, поумнее, полез прятаться под столы.

Внезапно Паше показалось, что он играет в компьютерную игру. Как-то Колян дал ему поиграть в такую на своем компьютере, и это произвело на Пашу большое впечатление. В мозгу что-то щелкнуло. Треть двора Веретенников просто проскочил, а теперь он поднял арбалет, и выстрелил в первого попавшегося ему на пути человека. Теперь он шел как машина смерти, спокойно стреляя во все стороны.

Когда стрелы кончились, Паша отбросил арбалет в сторону, выхватил два ножа, и побежал изо-всех сил. Ему никто не препятствовал.

Он проскочил центральный вход, метнул один из ножей в мужчину, не вовремя оказавшегося на его пути, и тут по нему начали стрелять.

У него мелькнула догадка: пока он шел через двор, охрана не стреляла, потому что боялась попасть в окружающих — фактически они служили ему щитом. А теперь он был один на открытой заасфальтированной площадке, и стал отличной мишенью.

Паша наподдал еще, одновременно бросаясь из стороны в сторону. Он успел укрыться за автомобилями, и несколько секунд они прикрывали ему спину. Однако трасса шла по верху насыпи, и чтобы пересечь ее, нужно было взобраться наверх — иного пути не было.

Веретенников использовал последний резерв. Он достал лимонку, сорвал чеку, и метнул ребристую сферу в сторону музея.