В село мы въехали не скоро. Оно насчитывало десятка полтора домов, расположенных среди невысокого леса. На опушке в окопах стояли танки и автомашины. Перед ними — окопы для ручных пулеметчиков и стрелков. На удобной позиции стояла батарея малой зенитной артиллерии с задранными в небо стволами. Вблизи домов змейками вились щели для укрытия во время авиабомбёжки. Взгляд невольно задержался на глубоких окопах, где стояли мощные радиостанции с высокими антеннами. Завывая, тарахтели движки во время работы на передачу, из полуоткрытых дверей слышались монотонные голоса радистов. Глаз отмечал аккуратные аппарели, тщательную маскировку, и мне подумалось почему-то, что жалко, наверное, покидать такое устроенное гнездо.
«Здорово охраняются», — заметил «Иван Семеныч», кивая в сторону танков, когда проверявший документы сержант пошел открывать шлагбаум.
У большой хаты — два автоматчика. Вызвали адъютанта. Тот, выслушав, пригласил за собой. В лицо брызнул яркий свет (видимо, от походной электростанции). В просторной комнате за большим столом сидели три генерала, перед каждым лежала карта. Они о чём-то громко разговаривали. «Кто из них командир корпуса?» — пронеслось в голове. Спрашивать неудобно. Попытался определить сам. Один из них, сидевший прямо передо мной, с выразительными чертами лица и чуть косым разрезом глаз, выделялся своей осанкой. Я принял его за командира, сделал шаг вперед и, приложив руку к шапке, начал было докладывать, но он кивнул на сидящего боком ко мне худощавого генерала. Тот задумчиво рассматривал карту, медленно потирая щеку. После моих слов «товарищ генерал» он поднял голову, повернулся ко мне и спокойно выслушал. Запомнились серые усталые глаза, гладко причесанные волосы. Ордена Ленина и Красного Знамени, медаль «XX лет РККА» и орден Суворова II степени в соседстве с гвардейским знаком подсказали мне, что это генерал-майор танковых войск Скворцов — наш командир корпуса.
Пока я докладывал комкору о цели прибытия и передавал пакет, генерал, к которому я обратился вначале (это был заместитель командира корпуса генерал-майор танковых войск Ермаков), рассмеялся приглушенным баском и, нагнувшись к соседу, негромко произнес: «И где Борисенко такого откопал? Ну чистый Швейк». Генерал Скворцов после этих слов взглянул на меня и, сдерживая улыбку, углубился в боевое донесение. Потом весело хлопнул ладонью по колену, восклицая: «Молодец! Молодец Кривопиша!.. Вы, Иван Прохорович, — к Ермакову, — знаете пулеметчика Летуту?» — «Никак нет». — «Жаль! — Обращаясь ко мне: — Вы тоже были с Кривопишей?» — «Так точно!» — «Ну, знаете ли, Иван Прохорович, Швейк постарался бы оказаться подальше от такого „сабантуя“. — Затем подошел ко мне, протянул руку: — Спасибо за добрую весть. Идите к адъютанту, там подождете. Вам будет поручено ответственное задание: вывести противотанкистов на позиции двенадцатой гвардейской мехбригады. Подробности сообщит генерал Шабаров. До свидания». Я четко (так мне, по крайней мере, казалось) повернулся кругом и вышел. С разрешения адъютанта дозвонился до оперативного дежурного своей бригады и доложил о вручении пакета. Потом поинтересовался, нельзя ли накормить членов моего экипажа. «Сейчас дам команду», — обещал адъютант.
Минут через пятнадцать вышел начальник штаба корпуса генерал Шабаров, придирчиво осмотрел меня и приказал отправиться в оперативный отдел.
Знакомство моё с офицерами оперативного отдела прошло быстро и просто. Видимо, потому, что надо мной взял своеобразное шефство капитан Ивашкин. В прошлом он был офицером связи нашей бригады и сохранил к ней самое доброе отношение. Пожимая руку капитану Брагеру, старшим лейтенантам Усачеву и Костриковой, я чувствовал, что с этой минуты становлюсь для них своим человеком. Запомнились ордена и медали у Брагера и Костриковой.
Представили меня и заместителям начальника оперативного отдела майорам Москвину, Гостеву и Лупикову, которые горячо обсуждали какой-то вопрос. Ивашкин шепнул: «Опытные оперативные работники». Впрочем, это было видно и по наградам, и по нашивкам за ранения.
Пока я ждал и получал документы, в отдел пришел генерал-майор танковых войск Шабаров в сопровождении невысокого круглолицего майора. Все встали, но генерал тотчас жестом приказал сесть. «Начальник разведки корпуса майор Богомаз, — заговорил он, — кратко проинформирует вас о противнике и его намерениях».
— Здесь надо бы несколько пояснить ту обстановку, которую, видимо, докладывал майор Богомаз, — снова прокомментировал генерал-майор Рязанский. — К тому времени корпус вышел на тылы сто шестой, сто восьмой и триста двадцатой пехотных дивизий одиннадцатого армейского корпуса гитлеровцев, оборонявших правый берег Днепра на фронте Новогеоргиевск, Чигирин. Во избежание их разгрома противник на рубеже Крюков, Глинск начал свертывать оборону и спешно отводить войска на запад, организовав сильное тыловое охранение. К Новогеоргиевску подошли части пятьдесят третьей армии. Быстрое овладение Чигирином, задуманное вначале, могло привести к отсечению и уничтожению лишь части сил одиннадцатого армейского корпуса…
Читать дальше