Альберт Зарипов - «Был жестокий бой»

— Это полный пиздец какой-то! — возмущался командир нашей роты. — Там они пробалдели… Чуть было Урал с боеприпасами не спалили… А им тут такие привилегии!

Но, увы… Ничего с этой несправедливостью мы поделать не могли. А мимо нас, то есть от вещевого склада да к своей палатке… Мимо загрустивших разведчиков первой и второй групп шли весёлые и довольные бойцы капитана Пуданова. В своих могучих руках они несли новенькие камуфлированные бушлаты с неестественно чёрными воротниками… Словно отороченными драгоценным мехом кротов средней пушистости. Мозолистые ладони заслуженных ветеранов чеченской войны прижимали к горячим сердцам и «целковые» комплекты камуфлированного обмундирования. «Канолевые» ботинки-берцы болтались на длинных шнурках… Никем ещё неношеные голубые береты и полосатенькие тельняшки либо выглядывали из складок камуфляжа, либо торчали буграми за солдатскими пазухами.

— Они ещё ту форму не износили! — пожаловались мне мои подчинённые. — Им же только месяц назад тоже самое выдавали. А в Грозном, то есть по аэропорту Северный они ходили в горном обмундировании… А сейчас им опять всё новое выдают! Ну, вот куда оно им? Столько-то всего? И что они с этим добром будут делать?

Я знал ответы на эти житейские вопросы, но не хотел расстраивать своих бойцов ещё больше. Ведь ушлые пудановские архаровцы быстро найдут применение свежеполученному вещевому имуществу. Какая-то часть этого «халявного» барахла перекочует дембелям из других подразделений или же роты матобеспечения. Ведь им хочется уехать домой во всём новом, поэтому солдатский бартер принесёт пудановцам либо деньги, либо водку. Которую они используют в своих злостных целях по умышленному отравлению алкоголем персональных юношеских организмов.

А ведь мудрый комбриг Брестлавский также пообещал достопочтенной третьей группе ещё и увольнения в город Моздок. Там пудановские воины обменяют кое-что всё на ту же водовку… Ну, чтобы подправить своё пошатнувшееся накануне здоровье… А самые прижимистые, то есть закоренелые трезвенники и хронические язвенники, помчатся прямиком на почту. Да и отправят своё камуфлированное добро большими посылками себе домой. Чтобы по возвращению на свою Малую Родину щеголять в камуфляже сперва перед красивыми девчонками и засмущавшимися друзьями, затем надевать военное обмундирование либо на сельскохозяйственные работы, либо на развесёлую рыбалку иль удачную охоту…

«Это уже их личное дело! — подумал я. Куда они его наденут! Какая нам в принципе-то и разница?!»

Но своих подчинённых, которые ощущали себя здорово обиженными военной судьбой в лице командира 22-ой бригады… Их всё же следовало сперва утешить, а потом и обнадёжить…

— Ну, кто ж знал, что так оно и получится?! — произнёс я, глядя на очередного пудановского счастливчика. — Сами виноваты! Кто эти телевизоры притащил? Они или вы?

Мой упрёк был вполне закономерен. Но его уже ждали…

— Да мы же для роты старались! — загалдели хором бойцы. — Чтобы хотя бы новости послушать! В общую палатку хотели поставить… Не только же для себя! А то живём здесь… Ничего не слышим, ничего не видим… И нифига не знаем!

Ну, эти аргументы я уже где-то слышал… поэтому они просвистели мимо моих ушей как что-то пустое и уже никчёмное… Но то были дела минувшие. Ведь прошло столько времени… Причём, такого времени!.. Ведь в течение сегодняшней нервотрёпки на жёлтенькую мочу было впустую израсходовано столько красной кровушки!.. Не говоря уж о миллионах нервных клеток… Поэтому мне сейчас было поздно корить своих солдат за эти телевизоры. Я же сам дал им разрешение. А значит принял всю полноту ответственности на свои лейтенантские плечи.

«И голову тоже!» — подытожил я свои мысли.

А от вещевого склада брёл следующий везунчик. Тот самый волоокий солдатик, который чуть ли не сгибался под тяжёлой ношей. Что вызвало среди зрителей новые охи и вздохи. Пора было с этим кончать!

— Не переживайте! — сказал я своим подчинённым. — Будет и на вашей улице праздник! Это я вам обещаю! Если не камуфляжи, то хотя бы маскхалаты получите!

После таких обещаний повеселели и мои разведчики. Ведь я своё слово старался сдержать почти всегда. Причём, как в форме наказания, так и в виде поощрений. А пока этого не произошло, я отправил своих солдат готовиться к поездке в баню.

А сам остался снаружи и минут с пять продолжал наблюдать за окружающей меня действительностью. Вот со склада вещевой службы вышел ещё один пудановский разведчик, у которого была явно боксёрская внешность. То есть приплюснутый нос, прижатые уши и хорошо развитая мускулатура плеч. Он с таким же солдатским удовольствием нёс на руках новенькие предметы вещевого довольствия.