Альберт Зарипов - Афганистан. Гора Шабан

— Атас! — прошептал в последний раз Ермак.

Ведь этот самый Панин уже дошёл до строя нашей третьей группы. Вытолкнутый в первую шеренгу я стоял на своём новом месте и во все глаза смотрел на него… На этот источник дембельского ужаса и страха… Который, в общем-то, даже не обращал никакого внимания на стоящих в строю солдат… Ведь он только что обнаружил того, кого именно и искал… То есть командира нашей первой роты…

— Андрей Иваныч! — воскликнул Панин. — Гостей принимаете?

— А як же! — отвечал капитан Перемитин.

Он только-только вошёл в казарму через парадный вход и теперь двигался навстречу этому самому Панину. На уровне левого фланга нашей группы они и встретились… Сначала пожали друг другу руки, затем обнялись как старые товарищи… Ну, а потом и вовсе направились в обитель командира роты…

— Дежурный! — крикнул капитан Перемитин перед тем, как закрыть за собой дверь. — Меня в роте нет! Ни для кого! Кроме…

Он так и не договорил… Дверь в комнату ротного захлопнулась…

— Кроме кого? — запоздало выкрикнул дежурный по подразделению.

Однако вместо капитана Перемитина ответил заместитель командира роты.

— Кроме комбата и комбрига! — уточнил старший лейтенант Барышник. — Рота, равняйсь! Смирно! Вольно! Слушай мою команду…

Замкомроты быстро взял на себя все бразды управления подразделением, которые так легко ему передоверил капитан Перемитин… И наша военная жизнь пошла-поехала в привычном русле… Сначала ценные указания выдал непосредственно сам Барышник… Потом руководить войсками поручили командирам групп. И наш старший лейтенант Веселков принялся добросовестно выполнять свои служебные обязанности…

Наконец-то строй распустили…

— Уф-ф… — пробормотал дембель Юрка Лебедев. — Пронесло…

— Во-во! — ответил ему Серёга Сорокин. — У меня аж спина вспотела… От одного только вида.

Старослужащие уже чувствовали себя в безопасности… Но не потому, что они уселись в проходике меж двухъярусных солдатских кроватей… А потому что их сейчас не мог увидеть тот самый Панин… который и нагнал на них столько ужаса и страха…

— Так! Чего вы ещё тут вошкаетесь!

Это воспрявший своим духом сержант Ермаков прикрикнул на нас — молодых солдат. Которые оказались невольными свидетелями столь необычного поведения, в общем-то, борзого дембельского состава. И заместитель командира нашей группы теперь решил привести нас в соответствующее состояние… Очень уж чётко давая нам понять то, что случайно появившаяся угроза уже их миновала… А потому всё возвратилось «на круги своя».

— Да мы сейчас только котелки положим. — оправдывался за всех боец Билык. — И сразу ж пойдём.

Только что на построении всему нашему молодому сословию приказали отправиться на склад РАВ. Где командир группы должен был получить боеприпасы: одноразовые гранатомёты, патроны и ракетницы. После чего всё это имущество предстояло тащить именно нам — молодым… Тогда как у дембелей были дела поважней: готовить средства связи и наблюдения.

Это часа через два, когда мы донесли на себе все ящики и ящички… Когда металлические коробки были вскрыты резаком… Когда вся наша разведгруппа принялась дружненько снаряжать патронами автоматные магазины и пулемётные ленты… Вот тогда-то и можно было полюбопытствовать.

— Слышь, Серёг! — обратился Виталик Билык к нашему замку. — А Панин?! Кто это такой?

Сержант Ермаков на всякий случай оглянулся по сторонам. Но во внутреннем дворике первой роты сейчас находились только солдаты. А наша группа разместилась в курилке, то есть в самом дальнем углу территории подразделения…

— Этот Панин… — начал было дед Ермак, но ещё раз оглянулся.

Однако вокруг было по-прежнему. Тихо и спокойно…

— Это зверь, а не командир! — быстро докончил товарищ сержант. — Я таких нигде ещё не видел… Ни в нашем батальоне… Нигде!

Дембель Юрка Лебедев даже рассмеялся счастливым и довольным смехом.

— Хорошо, что его в Кандагар перевели. — произнёс он спустя секунд десять. — На повышение пошёл.

Мы, то есть зелёная молодёжь споро снаряжали патроны и всё же прислушивались к разговорам старших товарищей.

— А он что? — неторопливо выговаривая слова, спросил Лёха Шпетный. — Раньше нашей группой командовал? Этот Панин-то?!

Наш командир отделения Серёга Сорокин по прозвищу Кар-Карыч только усмехнулся и лишь затем пояснил:

— Хе!.. Командовал… Не то слово!.. Лютовал и зверствовал! Гонял нас как… Даже и не знаю, кого… Командовал…