Александр Карелин - Афганская война глазами военного хирурга

На новом месте все повторилось. Опять установили с Рустамом палатку, сделали навес от солнца. Ожидание. Обед. Снова ожидание. Раненые пока не поступали.

Вертолет прилетел в шесть вечера. Вернулся Слава. Сразу радостная новость — Данилу прооперировали, пулю из легкого достали. Все сделали, как надо. Будет жить. Просили передать врачу благодарность за умелые действия с тяжелораненым. Говорят, вряд ли что-то еще можно было сделать в полевых условиях.

— Одним словом, молодец, товарищ старший лейтенант! — радостно закончил Табачников. Он говорил громко, явно рассчитывая на других офицеров управления, что пришли встречать свой груз. Привез фельдшер и носилки, медикаменты и все «по списку».

Раненых в тот день так и не было. За весь день Невский отоспался, даже позагорал на солнышке, успевая только поворачиваться на носилках, чтобы не обгореть. Настоящий курорт. Эх, еще бы речку какую-нибудь рядом! Но, увы…

В последующие дни приходилось еще дважды переезжать на новое место. Привозили новых раненых, но к счастью, не тяжелых. Были и погибшие. Этот рейд оказался очень кровопролитным. По своим масштабам и по задумкам, да и по конечным результатам это была грандиозная боевая операция, стоившая жизни десяткам людей, покалечившая многие десятки человеческих судеб.

Обратно вернулись к вечеру 16 августа. После бани Невский уселся писать письмо домой. Не терпелось успокоить своих родных. Старательно склонившись над листком бумаги, он писал:

…Когда ехали в рейд и обратно, то проезжали через Кандагар. Посмотрел этот город. Довольно-таки интересный, красивый город. Понаблюдал жизнь чужого народа, их обычаи. На улице очень много мужчин и детей, совсем почти не видно женщин, а если и есть, то все в парандже ходят. Пока мы ехали, по краям дороги, прямо на земле сидели, как столбики, эти горожане. Сидят и смотрят. Интересно! Множество мелких магазинов, лавочек по краям дороги. В общем, интересно было. Город стоит в очень живописном месте, река рядом, буйная растительность, кругом горы. Почти райский уголок. Зато за городом — пустыня… В один из дней среди полной пустыни нашел цветочек, не знаю, как называется. Посылаю его вам, специально сорвал. А сколько всяких жителей пустыни встречал: и насекомых разных, и ящериц, и варанов. За эти дни так загорел, что стал, как «головешка», хотя и до этого ходил черный, а тут совсем… Когда с рейда вернулся, даже все ребята это заметили. Когда возвращались обратно, то при въезде в часть, прямо на дороге, нас встречал оркестр. Так это было неожиданно, и даже растрогало. В общем, рейд прошел для меня нормально. Не волнуйтесь за меня… Сейчас стало на улице уже не так жарко, держится на отметке плюс 50 только. А по вечерам даже прохладно, ночью — совсем хорошо! Скоро и здесь будет приличная температура, как у вас на Урале… Сегодня сообщили, что скоро опять намечается рейд. Может быть, придется мне снова ехать. Посмотрим. Я уже здесь, как «ветеран», остальные хирурги после приехали, «молодые» еще. Их нельзя посылать. Но вы не волнуйтесь за меня. Все будет нормально!

…Невский съездил еще в один рейд в августе, а потом еще — в сентябре…

…В конце ноября пришло на его имя письмо. Обратный адрес значился: Костромская область, Нейский район, деревня Коткишево. Красножон Данила.

Старший лейтенант поспешно вскрыл конверт. Да, письмо написал спасенный в рейде солдат. Он сообщал, что демобилизован по ранению (оставалось еще полгода служить), поправился, вернулся в свою деревню к великой радости матери. Его хорошо лечили в госпитале Кандагара («пулю в один миг достали»), потом в Кабуле «подштопали», а уж долечивался в Ташкенте. «Но если бы не вы со Славкой, то не видать бы мне боле солнышка…». Далее он писал, что даже с окрестных деревень, не говоря о местных, что не вечер, приходят послушать целыми семьями о его чудесном спасении, «смотрят, ощупывают его швы после операции, дивятся все, что сердце с иного боку…» Все видят в этом, мол, добрый знак. Слушают о его пребывании «на том свете», старики кивают, крестятся. Даже батюшка в местной церкви говорил о его чудесном спасении Господом Богом…

Позже Невский еще получил письмо от «своего крестника». Сообщал он, что наградили его орденом «Красной Звезды» за хорошую службу в Афганистане («гуляли всей деревней два дня!»), ездил за наградой в сам город Нея, военком лично вручал, «долго и крепко руку жал». А потом про него в районной газете «пропечатали с портретом при ордене!», назвали «Чудесное воскрешение «Лазаря» из Коткишево» («это они намекали, что сам Господь меня из мертвых спас»).