Игорь Шелест - Крылатые люди

— Я разделяю вашу радость, — сказал он, — но это радость порученного дела. Само ведь дело, позвольте вам заметить, еще впереди… И чтобы выполнить его с честью, нужно со всей строгостью отнестись к себе. Как будем действовать в США — станет ясно на месте. А пока что нам предстоит на днях совершить перелет на двух летающих лодках, принадлежащих «Главсевморпути», вдоль побережья Ледовитого океана по маршруту Химки — Архангельск — Игарка — бухта Тикси — Анадырь — Ном — остров Кадьяк — Ситка — Сиэтл. Расстояние около 12 тысяч километров. Утвержденный состав экипажей я объявлю. На все вопросы получите ответы у своих командиров.

Михаил Михайлович развернул лист бумаги и стал чет ко оглашать фамилии.

Пять закупленных "летающих крепостей" — пять командиров корабля, пять вторых летчиков, пять штурманов, пять радистов, пять бортинженеров. И соответственно все другие специальности.

Штурман Молчанов оказался в экипаже полковника Кабанова.

Прежде чем продолжить основное повествование, я должен кое-что рассказать о гидроавиации.

Сейчас осталось не так уж много летчиков, хорошо знакомых с гидроавиацией. Сухопутные самолеты свели морскую авиацию — гидросамолетную — почти на нет. А в те тридцатые годы гидроавиация развивалась едва ли не равномерно с сухопутной, имея множество своих приверженцев.

В юности да и позже, работая уже летчиком-испытателем, я имел удовольствие полетать и на небольших летающих лодках, и на огромной. Это было впечатляюще. Особенно для человека сухопутного, неморяка.

Помнится, получая инструктаж, как нужно выводить амфибию Ша-2 на редан при взлете, как производить посадку на летающей лодке, я выслушал и гидроавиационные анекдоты. Меня предупредили, например, чтоб, приводняясь и пожимая руку механику, я не шагнул за борт по сухопутной своей привычке. Так будто бы бывало с рассеянными летчиками, впервые вылетевшими на гидроаэроплане.

Этого со мной не случилось. Но при первой моей посадке в коктебельской бухте я был изумлен «жесткостью» воды. Нет, лодка моя не ударилась о воду днищем. Ни в коем случае! Она была подведена к поверхности воды так плавно, что, казалось, должна была заскользить по легким волнам темно-синей от тени Карадага бухты, как по маслу.

Каково же было удивление, когда я почувствовал, что лодка загрохотала днищем по воде, как по камням. Правда, ощущение угрожающей жесткости воды так же быстро исчезло, как быстро погасла скорость лодки. Она погрузилась в воду. Как-то сразу осев на полкорпуса вниз, лодка заколыхалась на волне, плескавшейся совсем рядом с сиденьем.

А мой первый взлет с воды произвел на меня еще более сильное впечатление. При первой же попытке оторваться от воды я поспешил заглушить двигатель. Но через несколько секунд приятно удивился, что лодка все же на поверхности. Правда, одежда моя намокла, а на дне посудины плескалось некоторое количество воды.

Уяснив таким образом, что все было нормально и нужно только терпение, я набрал в легкие побольше воздуха, взял полностью ручку руля высоты на себя и снова пошел на взлет, видя перед собой зеленую стену воды, ждал и ждал, пока лодка заглиссирует. И в самом деле, стена воды перед глазами вдруг исчезла, никаких брызг, вокруг чистейший воздух, и лодка, дробно, жестко глиссируя, все еще стучала о слегка взволнованную поверхность.

Тут, казалось бы, все: мгновение — и в воздух!.. Нет. Вовсе не мгновение. Лодка никак не отрывается от воды, продолжая глиссировать. Бегут секунды, десятки секунд, и вот уже кажется, что лодка напрочь прилипла к воде. Легким движением руля высоты пробую осторожно раскачать «прилипшую» лодку… Движения ручкой приводят к внезапному прыжку — в сухопутной авиации он называется «козлом», в гидроавиации куда красивее и элегантнее — «барсом», — и повисаешь в воздухе на высоте четверти метра.

Дальше все проще и мало чем отличается от сухопутного взлета, если не считать, что лодка вовсе не торопится набрать эволютивную скорость, необходимую для безопасного подъема. Но тем и хорош морской «аэродром»: он безграничен. Так что минуту терпения, и вы окажетесь на высоте нескольких сотен метров над заливом.

Теперь последний взгляд себе под ноги, чтобы убедиться, что вода из лодки не вытекла и днище, следовательно, цело, даст вам успокоиться и, полетав еще, сколько вам будет угодно, подготовить себя к неизбежной посадке. И здесь, однако, стоит посматривать на воду, чтобы сесть, не дожидаясь, когда по волнам забегают белые барашки. Это, конечно, лишь мое первое юношеское впечатление от маленькой легкомоторной летающей лодки-амфибии Ша-2, подарившей острейшее восприятие гидроавиации.