Андрей Загорцев - Поймать ваххабита

Строевая подготовка была, как говорится, на уровне, песни приличные, морды весёлые, команды отдаются молодцевато, исполняются еще лучше.

И тут из-за корпуса огневой подготовки послышалась оглушительная дробь, перекрывающая хилые стуки остальных барабанов — барабанщик у нас в роте был отменный, можно сказать, лучший в училище. Генерал довольно крякнул. Однако надежды его рухнули, когда он увидел двух кадров, бодро гарцующих по плацу. Стройной курсантской колонны за их спинами не оказалось. Генерал и сопровождающие полковники пооткрывали рты.

Наш барабанщик и замковзвод первого взвода бодро промаршировали мимо, замковзвод даже подал команду: «Рота-а-а-а-а-а-а! Смирна! Раправо!»

— Стоять! — заорал генерал.

Курсанты остановились и стали «есть генерала глазами».

— Это что за банда? — пророкотал начальник.

Замковзвод подумал, что старшина, наверно, не успевает подбежать и поэтому бодро отрапортовал:

— Рота такая…. Следует на прием пищи!

— Какая, на хер, рота! — начал орать генерал. — Оглянись назад, сынок!

Сзади, конечно же, никого не было, барабанщик и его соучастник открыли рты...

Вот таким образом вместо старшины я стал простым каптерщиком с сержантскими погонами. Ну что же, дело знакомое…

В Гудермесе началась какая то непонятная заваруха и нас с Ханкалы кинули туда.

Отработали мы исключительно на пять с плюсом. Постреляли-повоевали, зачистили вместе с ВВшниками пару домишек. Под вечер я по связи доложил командованию, что задача выполнена и неплохо бы вернутся обратно. Командование ушло в аут и долго не отвечало. Мой непосредственный начальник вышел на меня только через час и обрадовал тем, что сроки выполнения задачи продлили до особого распоряжения, поэтому «пока воюйте сынки». Я поплевался по сторонам и поплелся к взаимодействующим «вованам», дела у них обстояли кисло, сегодня днем ихнюю колонну раздолбили по пути к Гудермесу в районе Джалкинского леса, были потери и поэтому ребятки горели справедливым желанием отомстить. Я их желание поддержал, заодно организовался на случай ночных стычек и убыл к своим. Ночь все-таки подкинула сюрпризов, с близлежащих и уже зачищенных домиков по нам влупили с РПГ и наподдали из ручных пулеметов.

— Безобразие, — возмутился я, и пошел воевать.

Снайпера мои отработали на диво. После первых двух выстрелов пулеметы заткнулись, взаимодействующие «вованы» досмотрели дом и обнаружили два неунывающих трупа с дырами в лобешниках. В ночь мы перегруппировались и заняли тот самый злобный и неприветливый дом. Ночка на удивление прошла спокойно а с утреца при более тщательном досмотре я обнаружил, что в данном домишке имеется работающий(!) переговорный пункт. Персонал отсутствовал, аппаратура функционировала, а в голове появилась идея куда-нибудь позвонить. Мои мальчики-связисты покопались в телефонной аппаратуре, разобрались с порядком дозвона и я от нечего делать позвонил оперативному дежурному своей родной части, расположенной далеко-далеко в невоюющей части Российской Федерации. Гудки пошли, и раздался недовольный сонный голос:

— Алло, слушаю оперативный!

Слышимость была исключительной. По голосу я узнал своего сослуживца по отделу, доброго старого «пассажира» Толика. Толя был из той категории офицерского состава, которой что ни поручи, сделает без лишних вопросов и пререканий. Правда, потом после него обязательно все переделывают. А еще он был знаменит тем, что категорически не воспринимал алкогольные напитки. И вот как-то раз наполучал кучу секретных документов, запер их себе в сейф и убыл домой, а по дороге его поймали какие-то сволочи и напоили водкой. Толю искали три дня, а потом нашли валяющегося у себя под гаражом с глупой улыбкой на лице и невменяемого. Вот такой был наш Толик.

— Здорова, Толя! — обрадовано закричал я в трубу.

— Че звонишь? — забухтел возмущенный Анатолий.

— Да это я!

Я пытался минут пять втолковать ему, кто я такой, Толя конечно понял, но никакой радости при звуках моего голоса не испытывал.

— Ты видно напился и звонишь, — бухтел он в трубу

— Ага, напился, — сорвался я, — отмажь меня завтра перед начальниками, я, видишь ли, абсолютно невменяем, веселуха у меня здесь.

— Ну, так бы и сказал, а то мелешь не пойми, что, — пробурчал Толян и положил трубу.

Я обозвал своего сослуживца красивыми матерными словами и забыл про разговор.

После выполнения задачи мы вернулись к себе на Ханкалу и командировка продолжилась еще на долгих три месяца.