Андрей Загорцев - Поймать ваххабита

«Ни х…во девки пляшут», — подумал ротный.

— Товарищ подполковник, разрешите в палатку зайти, замам задачи поставить и одеться-вооружится?

— Не-е-е-е-ет, вперед на БТР.

Ротный чертыхнулся и поплелся на БТР, зыркая по сторонам и надеясь выцепить какого-нибудь своего бойца, чтобы послать за оружием и сносной одежонкой. Фиг там, никого не попалось. Через тридцать минут они проезжали Чернореченский блок-пост, нахохлившийся ротный сидел на командирском месте, давал указания водителю, жевал бутерброд с салом и прихлебывал водку из горлышка. Чуваши-омоновцы радостно горланили песни и мирно постреливали по бутылям с бензином, стоявшим вдоль дороги. Продавцы суррогата с надписями «чистейший 92 из России», громко матерились им вслед и показывали факи. В районе Шаами-Юрта ОМОНовский БТР на всем скаку сбил коровенку, которая попыталась нагло забодать бронетранспортер. Водила открыл пасть и успел молвить только:

— Ого, бля!

Корова, подброшенная в воздух взметнулась метра на три и с криком «Йо-хо-хо!», грохнулась на башку незадачливому водятлу. При этом коровенка сбила с брони еще трех ОМОНовцев. Командующий отрядом милиции особого назначения приказал открыть огонь, причем цели и секторы обстрела не указал. Провоевали минимум минут пятнадцать. Ротный залез в башню, помог наводчику зарядить КПВТ и сразу же устранить утыкание патрона. Потом опомнились и начали считать потери. Водятел от столкновения своей маковки с коровенкой получил компрессионный перелом шейных позвонков, шея его стремительно опухала, и он только покряхтывал и вращал глазищами. Сброшенные с брони отделались ушибами и переломами ребер, плюс у одного ОМОНовца титановая сфера получила сотрясение мозга. Распуганный мирняк начал собираться стремительно, словно селевой поток. Послышались вопли женщин, оплакивающих бесчинствования врагов-федералов, ни за что растерзавших несчастную корову. Ситуация складывалась аховая.

Запасной водила в комплект ЗИП БТРа не входил, нужного специалиста не нашлось, поэтому разведдесантный ротный сам быстренько прыгнул за штурвал и дал по газам.

Так они неслись до самого Ачхойского поста. В районе Самашкинского леса злобные боевички из формирования какого-то полевого командира (то ли Ушата Помоева, то ли Рыдвана Навозова), пытавшиеся провести ДТА на маршрутах следования колонн Федеральных войск, увидев мчавшийся БТР, на носу которого возлегала корова, открыли рот. Какой-то ОМОНовец вышвырнул пустую бутылку водки, которая попала в шапку-пуштунку главному подрывнику, тот перепутал проводки и подорвался сам, не успев крикнуть «Аллах Акбар». В Ачхое перевязались, перезарядились, съели по шашлыку, выпили еще водки и подарили друзьям корову. Собратья-омоновцы помахали отъезжающему БТРу сферами и принялись тормозить всех проезжающих через блок, приговаривая и жутко кокетничая:

— Ма-а-асковский Амо-о-о-ончик, ручки на капотик.

Испуганные мирные жители тоже кокетничали и засовывали в документы различные купюры, в общем все как всегда.

Карабулак и Назрань проехали без происшествий, на Черменском кругу ОМОНовцев встречали свои братья-чуваши, разбившие небольшой лагерь. Ротный разведчиков очнулся через два дня, похмелятся не стал, а начал выяснять, как ему добраться обратно. Ввыходило, что никак, зато ему подарили новенький темно-серый «шуршун»ё прехорошенькие берцы и трофейный автомат «Борз». Разведчик опечалился и готов был податься во Владикавказ до своих собратьев разведбатовцев. Однако ближе к полудню через блок прошла колонна этих самых разведчиков, старшим колонны был сам начальник разведки армии. Полковник, увидев знакомое лицо, остановил колонну и попытался поиметь ротного. Однако доблестный ОМОН отстоял старшего лейтенанта, а так как и самый главный разведчик тоже когда-то бывал за «речкой», то он подарил старлея командиру ОМОНовцев еще на пару дней для помощи и проводки МВДшной колонны куда-то в сторону Георгиевского, для получения какой-то инженерной фигни (разведдесантный ротный все дороги Северного Кавказа знал на пять с плюсом).

Командир ОМОНа клятвенно пообещал, передать ротного лично в руки «босса». Главный разведчик хряпнул на посошок и понесся дальше. На следующее утро ОМОНовская колонна поехала в сторону Георгиевского и доехала без приключений.

Все что надо получили, все что не надо сперли и убыли восвояси. Однако убыли по-странному, грузовики поехали на Моздок для того, чтобы влиться в какую-то еще более мощную и грандиознейшую колонну, а БТР сопровождения поехал обратно к Владикавказу почему-то через Ставрополье. Обалдевший ротный сидел за штурвалом, курил сигареты, на ходу пил пиво и мечтал служить в чувашском ОМОНе. А в Ставрополье было холодно, и личный состав потихоньку вмерзал в броню. Водила-ротный развернул над собой брезентовый колпак, и врубил печку, ОМОНовцы один за одним скучивались в десанте, вскоре на броне не было никого, и БТР бодро утюжил асфальт трассы. Через минут сорок езды мочевые пузыри ОМОНовцев, постоянно прихлебывавших пиво, переполнились и все стали требовать немедленной остановки. Командир ОМОНа удовлетворил их просьбу словом: «А вот х…й вам, ждем ближайшего поста». Некоторые нетерпеливые парни попытались открыть створку и справить нужду, однако эта затея потерпела крах. Какая-то шикарная иномарка из администрации губернатора Ставрополья попыталась обогнать БТР, но тут нижняя створка распахнулась, показался какой-то паренек в бронежилете со спущенными штанами и судорожно сжимающий в трясущихся ручонках свой «ствол».