Виталий Носков - Спецназ. Любите нас, пока мы живы

О численности поконкретнее. Поддержала нас бригада ВВ. А в ней по личному составу и батальона не наберется. Нас, собровцев и спецназовцев из ВВ, было всего ничего — сводное соединение. Но мы дудаевским «духам» вломили. Вот такие наши пасхальные праздники.

Чеченцы активизировались. Кричат, чтобы с 1 по 9 мая по всей Чечне гражданские лица сидели дома и не высовывались.

И еще… Генерал один приезжал из Питера, с местным чеченским префектом четыре дня пьянствовал, а потом ближе к 22-му префект с личной охраной в наше расположение заявился, мы его выставили. Тогда префект побежал к генералу с жалобой: дескать, уфимский СОБР — хамы!

Генерал этот приезжал отличиться. Он и отличился. Приказал снять блокпосты, отменил пропускной режим. В Гудермес бандиты входили без оружия, поодиночке, оружие у них было на сохранности в городе.

Генерал пропьянствовал четыре дня. Таким образом он участвовал в некоем миролюбивом процессе, а окна в месте его ночевки были закрыты бронежилетами, которые он забрал у одоновцев.

Мы подшутили над ним. Показали коробку из-под противогаза, сказав: «Товарищ генерал, мина». Он с пяти метров расстрелял её. А потом объяснил собутыльнику: «Асхад! Вот это взрыватель». Уголь в противогазе генерал обозвал взрывчатым веществом.

В «зеленке» против нас работают и чеченцы, и наемники — все с боевым опытом. Воевать умеют, экипированы — нам бы так. Сегодня места особого накопления бандитов — это населенные пункты Центорой, Аллерой, поселок Новогрозненский.

Когда мы уходили из Новогрозненского, «духи», только-только вышедшие из боя, стояли и улыбались. А у нас приказ: «Не стрелять!».

На русскую Пасху у них была задумка простая. Отрезать внутренние войска на высотке, окружить, уничтожить. Потом ударить по гудермесской комендатуре. А почему нет? Комендантского часа для чеченцев нет, это мы, русаки, с семи вечера не показываемся на улице.

На Пасху чеченцы везде вели активные действия. В Гудермесе их снайпер, пока его не обнаружили, полдня вкладывал из окошка, потом его свалили из БМП, и остальные полдня он провисел, голова и руки наружу.

Они активизировались повсюду. Идет ввод бандгрупп в Грозный, Шали, Гудермес, Аргун.

Купить нас, офицеров СОБРа, нельзя. Мы, офицеры, не продаемся. А вот продать нас уже продали. Идет война на наше истребление. А мы, в силу всяких причин, переговорных процессов, связаны по рукам и ногам — и не отвечаем врагу в полную силу.

Уезжать отсюда мы, собровцы, не намерены. Разве что женам и детям на короткое время покажемся. Пусть нас научат воевать в горах. Мы готовы к работе. Мы рвемся в дело.

Вообще, надо воевать как положено. Если прочесывать, чистить «зеленку», то будьте благоразумны поставить по бойцу через каждые десять метров. Перед операцией надо обрабатывать места скопления «духов» авиацией, артиллерией, минометами. Лежки дудаевских бандитов минировать, все минировать, где ступает нога «волков», занося расположение мин на карты, чтобы потом, после окончания войны, их поснимать.

У «духов» трудятся специалисты с Афгана, имеются инструктора-мусульмане из Сербии, из Прибалтики. Есть и русские, все они воюют за доллары.

А нам вяжут руки везде. Против нас крутые, умеющие воевать спецы, а против них в основном восемнадцатилетние пацаны из федеральных и внутренних войск России. Можно сказать, котята, но они больно кусаются. Про что «духи» очень хорошо знают.

Что здесь творится? Где логика войны и жизни? Только наш боец научится воевать, как его через сорок пять дней меняют — отправляют домой. Как это назвать? И почему?

Погибли наши ребята — собровцы из элитного подразделения МВД, погибли спецы из внутренних войск. Они предотвратили массовую гибель людей. Если бы не было первой разведки, которую водил «Бэтман», «духи» бы уничтожили всех, кто шел на основную работу.

Наш экипаж БТРа спасся, потому что, по стечению обстоятельств, БМП внутренних войск сильно ушла вперед.

Всю Святую Пасху мы проторчали на боевых. Бабулька, что приходит в наше расположение, мы ее подкармливали, как родную, обещала нам пасху испечь.

Но это не религиозная война. Чеченцы-старики говорят нам: «Газават объявлен Дудаевым не по закону. Газават — когда притесняют веру». Никто из российской армии и других частей чеченскую веру не притеснял. Мы, собровцы, воюем с бандитами. В нашем отряде русские, татары, башкиры. Мы выходили из окружения с Флюром. Он, как и я, косил «духов» из автомата. Стрелял в них, бандитов. А ведь тоже Коран читает. Просто он знает, как и все мы, что идет криминальная война.