Владимир Порутчиков - Брестский квартет

Из здания вокзала стали выносить первых раненых. Кто-то шел сам…

— Там еще убитых полно и в завалах люди… — глухо сказал один из подносящих в железнодорожной фуражке. Все ждали, что вот-вот прибудут кареты скорой помощи или вернутся уехавшие в больницу грузовики.

Еще примерно час Костя помогал перетаскивать раненых и разбирать завалы. Все это время он лихорадочно соображал, как ему надлежит теперь поступить. Первой мыслью моряка было бежать назад к воинским кассам и требовать перекомпостировать обратный билет на ближайший поезд, чтобы поскорее вернуться в часть. Но потом Костя решительно отбросил эту затею — впрочем, вряд ли сейчас выполнимую, — испугавшись вдруг одного, на его взгляд, очень важного обстоятельства: пока он будет ехать к Черному морю, война-то, пожалуй, успеет закончиться! Зато каким героем он может вернуться на родной корабль через десять отпускных дней. «Поприветствуем участника боевых действий на границе — матроса Соловца Константина! Несмотря на заслуженный отпуск, он помог нашим доблестным пограничникам отразить вражеское нападение. Ура, товарищи!» — зазвенел, зарокотал тут у него в ушах голос командира корабля, капитана первого ранга товарища Бульбоноса. Костя даже покраснел от удовольствия…

Когда в очередной раз вернувшийся за ранеными грузовик тронулся с площади, Соловец решительным жестом поправил на голове бескозырку и устремился к границе. Ошибиться с направлением было трудно: в районе крепости слышался непрекращающийся гул и стояло огненное зарево в полнеба.

Навстречу Косте то и дело попадались толпы испуганных, полуголых людей. Многие были в крови. Люди шарахались в стороны от бегущего морячка и с удивлением смотрели вслед. В спину кто-то зло и насмешливо бросил:

— Это что, и есть вся наша легендарная Красная армия?

Боясь опоздать, Костя даже не обернулся, хотя в душе у него все клокотало от гнева. Но по мере приближения к крепости людей становилось все меньше… Теперь Соловец бежал по абсолютно вымершим улицам, чувствуя, как былая решимость все больше и больше оставляет его. Нет, он не струсил, но вид окровавленных, испуганных людей, разбитые дома и пожар, пожирающий город, подействовали на Костю угнетающе. И почему-то ему до сих пор не встретилось ни одной воинской части, ни одного бойца Красной армии, спешащего на помощь принявшим бой пограничникам. Терзаемый этим вопросом Соловец не сразу заметил, что обстрел крепости прекратился. Во внезапно наступившей тишине было что-то зловещее. В распахнутых окнах уцелевших домов задумчиво покачивались на ветру занавески…

А потом он вдруг услышал все нарастающий мерный грохот, как если бы строем бежало множество людей. Грохот шел из небольшого переулка, мимо которого Костя только что проскочил. «Фу, ты! Наверное, наши. Наконец-то!» — обрадовался было Соловец и повернул назад, чтобы выяснить, в чем дело. В последний момент какая-то сила заставили его прижаться к дому и осторожно заглянуть за угол. Тут уж морячок испугался по-настоящему: прямо на него из переулка набегала серая, ощетинившаяся автоматами волна. Над розоватыми пятнами лиц жирно отливали сталью иноземные каски, и сотни странно коротких, с расширяющимися кверху раструбами сапог слаженно били в камень мостовой.

Костя с ужасом подумал: не вернись он назад или поспеши выскочить из-за угла и всё! Короткая автоматная очередь и — прости-прощай, товарищ Соловец, отличник боевой и политической подготовки, матрос Краснознаменного Черноморского флота…

Еще не зная, что предпринять, Костя бросился прочь от злосчастного переулка, мучительно ожидая окрика на немецком языке, а затем и пули. «Хотя они, пожалуй, и кричать-то не станут, а просто погонят выстрелами как зайца», — мелькнула тоскливая мысль. Впервые в жизни Костя ощущал себя таким большим и заметным. Мгновенно взмокшая спина, казалось, разрослась до размеров каменных зданий, мимо которых он бежал, не чувствуя под собой ног. Сознание работало какими-то рывками, при этом четко фиксируя мелкие незначительные детали. Брошенная посреди улицы детская коляска, раскрытая книга на тротуаре, и утренний ветерок лениво перелистывает ее ослепительно белые страницы…

Костин взгляд вдруг натолкнулся на черный прямоугольник распахнутого окна на соседней стороне улицы… Костя не помнил, как добежал до спасительного проема, а когда очутился под ним, изо всех сил подпрыгнул и вцепился руками в нижнюю часть рамы… Отчаянно царапнув ботинками по стене, Соловец ловко перекинулся внутрь и упал на стоящую подле окна кровать. Упал и, мерно колыхаясь на растревоженных пружинах, стал ждать.