Алекс Сидоров - Афганские истории

Несчастная Женька лезла на стены своего дворца от боли в коленях, не спала по ночам, глотала бесполезные обезболивающие и угасала прямо на глазах. Ей не помогали ни традиционные мази и уколы, ни индийские благовония, ни упреждающие старания перепуганной прислуги. Управляющий оставался все также внешне непроницаемым, но всегда находился поблизости и был максимально предупредителен. Он жестко гонял Женькину прислугу, короткими отрывистыми репликами, стараясь во всем угодить, страдающей госпоже.

Мишка, видя все это и осознавая бесполезность всех усилий, стал нервозным и мрачным. Медики из советского посольства, а также из самого крутого индийского госпиталя беспомощно разводили руками. На русском, английском и индийском они тупо бубнили одну и ту же песню — для начала, надо бы сметить климатическую полосу на более привычную, а там уже…

Делать нечего, доллары долларами, а любимая жена всего дороже и Мишка решил поставить крест на карьере, прервав выгодную командировку по семейным обстоятельствам. Радж, заметив перемену в настроении своих русских друзей, насел на ребят с душевными расспросами… Выяснив суть проблемы, смуглолицый Радж просиял белозубой улыбкой.

— Миша, Женя, дорогие мои, я настоятельно рекомендую обратиться к великому Бабе Раме. Он обязательно поможет!

Евгения, лежащая на диване и тихо изнывая от невыносимой боли в коленях, отчаянно простонала.

— Какая еще баба с рамой?

Радж не обиделся на неожиданную реплику и рассказал, что в деревеньке неподалеку от города живет местный знахарь по имени Баба Рама, который может все! … или почти все! …а может даже и больше, чем все! Короче, завтра же и поедем.

— Главное — ночь продержаться… Потерпи, Женечка, завтра все будет хорошо!

Поутру пришел огромный джип, в который со всеми традиционными почестями (чуть ли не лепестками роз усыпали дорогу), предупредительные слуги осторожно погрузили страдающую Евгению. Рядом сел взволнованный Миша, а спереди вечно улыбающийся Радж. Слуги уселись в кузове. Провожать госпожу вышел весь персонал дворца вместе с управляющим, который традиционно был непроницаем словно каменная статуя. И лишь мелко подрагивающий кончик тонкой бамбуковой палки выдавал душевное волнение сигха.

Приехали в деревню. Как потом рассказывал Мишка, такой нищеты он не только никогда не видел, но даже и предположить не мог. Прямо на узкой кривой улочке в непролазной грязи стояли и лежали многочисленные больные и немощные, включая пару десятков полуразложившихся тел, которые почти не подавали даже слабых признаков жизни. Вонь стояла просто феноменальная и сногсшибательная. Радж поднес к своему лицу платок, щедро смоченный каким-то маслицем, и побрызгал маслицем носовые платки Михаила и Евгении. И весьма кстати, ибо Женька была уже на грани обморока, а Мишкино лицо исказила гримаса неприкрытой брезгливости, а все тело сотрясали рвотные позывы… Слуги из кузова и водитель джипа от мерзопакостных запахов гниющих заживо тел не проявляли ни малейшего беспокойства.

«Белые» господа естественно были приняты вне очереди. Баба Рама оказался сухоньким старичком с удивительно светлыми и живыми глазами. Он осторожно пощупал стройные ножки Евгении с ослепительно белоснежной кожей, которая ярко контрастировала с грязными и прокопченными руками Бабы Рамы с обломанными ногтями. Окончив гладить женские ноги, знахарь что-то залопотал. Радж перевел.

— В суставах прекрасной леди поселился жадный огонь, который пожирает ее плоть! Его надо потушить и вывести жар наружу. Сразу не получится. Придется белой госпоже еще приехать, через две недели. Повязки не снимать, ванну не принимать, голову не мыть. А потом надо будет совершить святое омовение, чтобы закрыть входы в тело, доступные для злых чар… и надо оставить немного денег, чтобы купить курицу для жертвоприношения соответствующей богине.

Измученная вечными болями, Женька ничего не поняла, но была согласна на все, что угодно. Радж важно надув щеки, еле заметно кивнул головой, и Баба Рама засуетился в своей хибаре. Вытащив банку с каким-то супермегавоняющим дерьмом, он густо намазал колени Евгении какой-то грязью из склянки и наложил повязки с применением ветоши, которая была еще грязнее, чем… короче, грязная, как полный пипец!

Слуги осторожно подняли Евгению на руки, вынесли из хижины и аккуратно посадили в джип. В это время, Михаил протянул знахарю деньги на жертвоприношение. Тот, принимая денежку, ухватил Мишку за кисть руки и, развернув ее кверху, начал всматриваться в линии на ладони. Что-то увидев, Баба Рама забубнил снова.