Алекс Сидоров - Афганские истории

Люди из старшего поколения меня хорошо поняли и возможно даже слегка посочувствовали, т. к. совсем не понаслышке знают, что скрывается под ныне забытым словом: «дефицит». Хотя, sorry, в настоящее время, единственным дефицитом являются денежные знаки, особенно крупного достоинства, на которые можно купить все и вся. Лично для меня, эти самые денежные знаки и являются последним напоминанием о канувшем в небытие дефиците.

В стране развитого социализма дефицитом было буквально все — от спичек и соли, до сигарет, стирального порошка, детского питания, кожаных перчаток и мохеровой шерсти нужной расцветки…, не говоря про цветной телевизор «Шилялис», который удобно бы встал на холодильник «Минск» в тесной кухне. «Минск», …мммм…. «Минск» или «Бирюса»?! Мде…на холодильник «Минск» тоже надо бы записаться в магазине «Хозтовары» или по месту работы.

Вдруг повезет и лет через тридцать подойдет моя очередь и удастся купить холодильник до выхода на заслуженную пенсию. …или все же попытаться достать через «нужного знакомого» с разумной переплатой естественно…

Экипажи военно-транспортных и пассажирских самолетов, имеющие «синие» паспорта (служебный загранпаспорт) и периодически летающие в страны соц. лагеря или еще куда подальше (великое счастье), имели смутную возможность слегка поправить свои дела и частично компенсировать тотальный дефицит в родном отечестве за счет приобщения к изобилию всевозможных товаров на заграничных рынках. Сэкономив небольшую сумму валюты из весьма скудных командировочных (приходилось питаться родными консервами, концентратами, сухарями и прочей гадостью, постоянно рискуя получить язву желудка …и получали, чего греха таить, вплоть до прободения стенок и кровавых последствий с экстренными операциями), ребята покупали достаточно дефицитные вещи, которые всеми правдами и неправдами привозили в Союз. Благодаря чему поднимали свой статус среди родных и домашних до невиданных высот, одновременно вызывая откровенно завистливые взгляды соседей и менее удачливых сослуживцев.

Не буду кривить душой, все экипажи полка страстно мечтали попасть в элитный список «проверенных и достойных», дающий право на «синие паспорта», чтобы получить соблазнительную возможность пару раз в месяц (в квартал, а то и раз в пару лет), слетать в «забугорье» и прихватить там чего-нибудь этакого и невиданного.

Так как иностранной денежки — валюты на руках у ребят практически не было, а ее наличие расценивалось строгим и справедливым советским законодательством как злостный подрыв экономической мощи государства. И жестоко каралось приличными сроками заключения с конфискацией всего имущества, включая законно нажитое непосильным трудом. Тем не менее, всегда находились особенно отчаянные парни, которые шли на риск — везли заграницу то, что пользовалось там устойчивым спросом, а обратно везли то, что было востребовано здесь. То есть, занимались контрабандой.

Контрабанда! Красиво слово, не правда ли? Загадочное! Даже чем-то притягательное, что ли?!

Оглядываясь назад с вершины прожитых лет, «контрабанда 80-х» в масштабах нашего полка вызывает не просто легкое недоумение и откровенно снисходительную улыбку, сколько искреннее презрение и продолжительный смех, плавно переходящий в слезную истерику! Ну, посудите сами, как эту «мышиную возню» с микроскопической выгодой для себя любимого и своей семьи с гарантированно потрепанными нервами, с продолжительными муками совести, седыми волосами и предынфарктным состоянием на таможне, можно было назвать таким помпезным и высокопарным словом — КОНТРАБАНДА?!

Две чистые видеокассеты и упаковка капроновых колготок (для жены естественно), запрятанные трясущимися руками в технологическом лючке под второй палубой авиалайнера — это, несомненно, и есть та самая, что ни на есть настоящая контрабанда, повсеместно подрывающая всю экономику Советского Союза, не иначе! Раскладная детская коляска из ГДР для годовалого «наследника» и коробка жевательной резинки для подросшего первенца и его однокашников по школе — бронебойный удар по родной промышленности, куда деваться. А третья бутылка болгарского бренди «Слынчев бряг», старательно заныканная в салоне под обшивкой кресла — бутлегерство в самом злостном его проявлении и в промышленных масштабах. Такие дела! Каюсь, виновен! Одна надежда на истекший срок давности за такой вид преступлений и чистосердечное признание, с искренним раскаянием. Простите, я так больше не буду.